– Да посетитель тут, – замялся тот растерянно, – ну, посетительница… к новенькому нашему. Супруга типа… Утверждает, что гражданская. Ну что, пустить? – он ухмыльнулся неуверенно.

– Ну что ты маешься? – прищурился Геннадьевич, – чего ещё-то у тебя? Давай, рассказывай…

Тот, хитровато улыбнувшись, огляделся чуть и полушёпотом добавил:

– Симпатичная… Такая, вроде ничего…

«Дурдом, действительно, – слегка нахмурился в ответ Сергей Геннадьевич, – где вообще таких находят? Параноиды…», и погрозил балбесу пальцем: ты давай, мол, тут, не забывайся, не шали…

– Давай, зови уже, – ответил Коле он, – отлично, что приехала. Найдём о чём поговорить…

С негромким шорохом стальные двери наконец открылись медленно, из недр каркнули «Входите» сиплым голосом, и Светка, выдохнув, вошла в какой-то сумрачный, пустой больничный коридор. В углу, за столиком, сидел, скучая над кроссвордом в одиночестве, какой-то страж правопорядка, в этих звёздочках она совсем не разбиралась. Чёрным ко́робом – совковый древний телефон, потёртой книжицей – журнал учёта посетителей и красная, большая кнопка под рукой, «Ага, милиция…», – вздохнула Светка. Оторвавшись с сожалением, – от бестолкового досуга, тот внимательным, колючим взглядом посмотрел на приглашённую:

– Пропуск, пожалуйста, позвольте мне, гражданочка. И паспорт, будьте так добры…

– Да-да, минуточку, – она достала паспорт с пропуском из сумочки и протянула через стол: – ну вот, пожалуйста.

Он посмотрел на фотографию из паспорта, потом на пропуск, на неё, вписал фамилию и с недоверием уставился на Светика.

– Прошу прощения, оружие имеется? Колюще-режущие, дамочка, наркотики?

– Да вы о чём ещё? Какое тут оружие? – она вздохнула ошарашенно дежурному, – зачем наркотики-то мне? Вы что, не шутите?

– Позвольте сумку осмотреть? Давайте, барышня, на стол выкладывайте вещи.

– Ну и правила… – она достала косметичку, пачку Салема, ключи от дома, кошелёк…

– Ну вот, пожалуйста. Здесь только пилка для ногтей, и то из пластика. Ни пистолетов, ни наркотиков, как видите.

– Да вижу, вижу. Всё в порядке, можно складывать, – он даже в сумку не взглянул. – Прошу вас, дамочка, по коридору до конца, завотделением. И к санитару подойдите. Там увидите…

И моментально, отключившись от реальности, уткнулся шнобелем в кроссворд.

«Дурдом, действительно», – вздохнула Светка на ходу уже.

– Послушайте! Вернитесь, дамочка! Вы пропуск тут оставили, – прокаркал в спину ей дежурный. Вы не слышите?

А Светка, правда, ничего уже не слышала…

Меж тем Колюня в этот раз не обмишурился, эта «гражданская супруга», уж как минимум, была собою неплоха, подобной прелести Сергей не видывал давно. «Смышлёный юноша, и глаз алмаз, повёлся сразу же на сладкое, недаром в дурке санитар», – вздохнул он тягостно.

Точёным профилем фигурка, очень стройная, на невысоких каблучках, мальчишьи плечики, овал изящного лица, пшеничным колосом – прелестный хвостик из-под шапочки и полное, едва не детское отсутствие косметики. «И в самом деле, хороша», – подумал тут же он. Всего же более сразили его сразу же глаза нежданной его гостьи, будто облаком, слегка накрытые печальной поволокою, и в то же время словно бешеные, горькие, больные начисто глаза разбитой женщины. «Как лошадь загнанная, девушка с характером, – вздохнул Геннадьевич, – заняться бы ей следует, пока до ручки не дошла, с такими данными…»

Его желание устроить «этой дамочке» терапевтический сеанс исчезло начисто, как будто не было его. И тем не менее, он понимал это по опыту отчётливо, уж если надо, значит надо, что поделаешь…

Он поднялся́ из-за стола и подал руку ей: