В это время дня Уиллоу находится в колледже, поэтому я еду к ней, радуясь, что Виктор все еще присматривает за ней, хотя она недвусмысленно велела нам этого не делать. Знание ее расписания очень помогает.

Я паркую мотоцикл у обочины и направляюсь к зданию, из которого, как я знаю, она скоро выйдет. Мне не приходится долго ждать. Как только я подхожу, двери открываются, и студенты выходят по двое и по трое, болтая между собой.

Так как сейчас лето, их стало меньше, поэтому когда Уиллоу выходит на улицу, я ее легко замечаю.

Она засовывает книгу в сумку, но, дойдя до нижней ступеньки лестницы, ведущей в здание, останавливается в нерешительности. И тут – будто какой-то глубоко укоренившийся инстинкт предупреждает ее о моем присутствии – она поднимает голову и смотрит на меня. И застывает. В сердце будто иглу вгоняют.

Ненавижу это. Ненавижу видеть, как она отступает. Не так давно она становилась мягкой, податливой, когда видела меня, на ее личике появлялась улыбка, а в теплых карих глазах светился огонек. Даже когда это противоречило здравому смыслу, она, казалось, все равно была рада меня видеть.

Теперь между нами словно образовалась пропасть, и от этого у меня неприятно сжимается желудок. Но я не позволяю этому ощущению помешать мне сделать то, ради чего я сюда пришел.

Я делаю шаг вперед и догоняю Уиллоу, когда она снова начинает двигаться, удаляясь от здания.

– Как занятия? – спрашиваю я, искоса поглядывая на нее. – Ты, наверное, рада вернуться в колледж.

Уиллоу с трудом сглатывает, не глядя на меня.

– Что ты здесь делаешь? – тихо бормочет она.

Совершенно очевидно, что она не в восторге от встречи со мной.

– Можем мы просто… сначала поговорить? – спрашиваю я, и мне внезапно не так уж хочется поднимать тему, ради которой я сюда пришел. Я не видел Уиллоу чертовски давно, и теперь, будучи рядом с ней, просто хочу насладиться ее присутствием еще хотя бы пару минут.

Она не отвечает, но и не посылает меня на хрен, так что я воспринимаю это как победу. Я смотрю на нее, замечая, как ветер треплет ее нежные светлые волосы, как пряди, отражая свет, сияют золотом.

Черт, она и правда похожа на ангела.

– Как у тебя дела? – тихо спрашиваю я. – Я слышал, твоя бабушка заботится о тебе. Я правда рад за тебя, понимаешь? Ты нашла свою семью, человека, с которым можешь быть близка.

Уиллоу высовывает язык, облизывая губы. Наконец она смотрит на меня и кивает.

– Это было…

Но она обрывает себя, не успев закончить фразу, и качает головой. Будто вспоминает, что вообще-то не должна со мной разговаривать. Будто ей не нравится, что приходится так отгораживаться. Но я не могу ее винить.

Ее лицо застывает, она делает глубокий вдох и выдыхает.

– Какого хрена вы все еще гоняетесь за мной? – спрашивает она. – Почему так настойчиво стремитесь быть в моей жизни? Я же сказала, что покончила со всем этим.

– Ты реально не знаешь ответа на этот вопрос? – спрашиваю я, затем поворачиваюсь к ней лицом, не в силах удержаться от того, чтобы протянуть руку и коснуться ее щеки.

На ее глаза наворачиваются слезы, но она снова замирает.

– Ох, вот только не надо. – Она отдергивает голову. – Вы сделали мне больно. Я увидела… увидела себя такой, и те слова будто бы подтвердили все мои мысли о себе. А потом вы еще и отправили это кому-то. Вик назвал меня ничего не стоящей. Как, по-твоему, я почувствовала себя при этом?

Она качает головой, и по ее щекам текут слезы.

– Знаю, – тихо говорю я ей, после чего смахиваю слезы и подхожу еще ближе. – И мне жаль, ангел. Мне очень жаль. Мы просто не могли придумать другого выхода. Возможно, то, что мы сделали, было неправильно, но я не жалею о том, что пытался защитить тебя. Если бы Икс добрался до тебя… неизвестно, что бы тебе пришлось пережить. Меньше всего на свете мы хотели, чтобы тебе пришлось пройти через очередной кошмар.