– Рассчитывайте на меня.

– До свидания. Спасибо, что пришли. Я жду от вас вестей.

Когда журналист вышел, Натали не без любопытства спросила:

– Кто это был?

– Ты не узнала его, это Жозеф Жубер.

– Я не думала, что он такой маленький. А ты что, теперь и в политику лезешь?

Мишель успокоил ее и отправил детей в свои комнаты.

– Что-то серьезное?

– Жюльен Фабр мертв!

И Мишель Луазон подробно рассказал жене о происшествиях. Натали, у которой не наблюдалось большой симпатии к покойному, слушала внимательно.

– Знаешь, я немного ревновала. Как только он звонил, ты убегал. Я думаю, ему не нравилась наша пара, но он не заслуживал того, чтобы закончить вот так.

Мишель предложил Натали переночевать у него. Он хотел было предложить ей спальню, но она осталась тверда: они проездом, и она будет спать на диване в гостиной.

***

Мишель Луазон был счастлив. После этого суматошного дня знать, что Натали в его стенах, – это наполняло его приятной непринужденностью. Между ними наконец был зарыт топор войны. Они могли разговаривать друг с другом, как два цивилизованных существа, есть вместе за одним столом, с детьми, как нормальная семья. Может быть, именно смерть Жюльена Фабра дала событиям такой поворот? Луазон даже рассердился: как он мог позволить дружбе с соседом поставить свою пару в такое неловкое положение?

– Мишель, я могу войти?

Не дожидаясь ответа, она проскользнула в спальню, потом в кровать.

– В твоем доме холодно.

Предлог или нет, но Луазон был в восторге от того, как все обернулось. Он немного приблизился к Натали.

– Нет, послушай, Мишель. Я все размышляю над тем, что ты мне рассказал. Что-то тут не так. Когда мы вернулись домой с детьми, мы застали этого человека, журналиста, и у него был такой странный вид, словно его схватили с поличным.

– Что ты хочешь этим сказать?

– В руке у него была тяжелая бронзовая статуэтка… Странно. Ты этого не заметил, так как дети на тебя набросились, а вот я наблюдала за ним, потому что не знала, кто он такой, и я нашла его взгляд… виноватым.

– В каком это смысле?

– Тебе же известно, что я знаю досье Жюльена Фабра наизусть, так как слышала, как вы его обсуждали. А что, если виновник тут – Жозеф Жубер?

– Жубер??? Ты с ума сошла!

– А почему бы и нет? Он следил за расследованием шаг за шагом, в компании с Кристиной Меневаль. Разве у него нет репутации человека, который сам создает все события? После нескольких убийств он обманул ее и занял ее место. Ты знаешь продолжение: карьера, которой многие теперь завидуют. По стечению обстоятельств, о которых мы не знаем, Жюльен Фабр заподозрил его, заговорил с ним об этом и дал себя убить.

– Жюльен Фабр был гораздо хитрее.

– Но все-таки он был убит! Как и то, что чуть не случилось с тобой, только что: я все больше убеждаюсь, что статуэтка была предназначена для твоей головы.

– Но тогда…

– Да, но как доказать все это, это же только мои догадки.

***

Жозеф Жубер немного волновался. Как поведет себя этот Луазон? Если бы он хорошо контролировал его, ему не пришлось бы его ликвидировать. С завтрашнего дня ему придется встретиться с ним снова, чтобы узнать побольше, но ему нужно будет вести игру осторожно, чтобы все не пошло так, как прошлой ночью в полицейском участке…

– В январе 1964 года, – сказал Жюльен Фабр, – моя мать родила меня на свет. Так что я стал свидетелем «Красного мая» 68-го года. Баррикады, погромы и поджоги, столкновения с полицией. При разгоне митингующих применялся слезоточивый газ, несколько сотен человек получили ранения. Погиб один полицейский… Так моя мать стала вдовой…

– Эй, старина! Вы явно выпили и пустились в воспоминания. Но я – журналист, и мне нужны актуальные события. Как говорится, скандалы, интриги, расследования.