«Как же мне теперь поступить? Голова идет кругом» – проговорил он. В сознании мелькали какие-то образы, душу раздирало и распирало изнутри. Мимо проходили бедняки и всякий смердящий отходами сброд и вызывали у Вадима еще больше злости, так как его раздражало, что люди не хотели изменить свою жизнь к лучшему, не допуская того факта, что возможно просто у них и не было никакой возможности ее изменить. Проходя все эти трущобы, Вадим только наполнялся отвращением, и мурашки пробегали по его коже. Сквозь дневное пасмурное небо с трудом пробивался солнечный свет. Вот-вот должен был начаться дождь, и холодный ветер продувал насквозь, игнорируя одежду. «Быть может, пользоваться этим… даром… для того, чтобы почистить город от всяких уродов» – лезла навязчивая мысль в голову Вадиму. И вот он уже стоит у полуразрушенного завода с выбитыми стеклами и раскуроченными воротами. Найдя чудом уцелевшую лавочку, Вадим присел и приложился к своей непочатой бутылке. Он сидел и думал, думал обо всем, о смысле жизни, о людях, о своей новоприобретенной способности. Рядом не было ни души, стояла спокойная тишина, слышен был лишь шелест листьев нескольких деревьев возле лавочки. Разумеется, подобная атмосфера способствовала такого рода размышлениям. Однако в воздухе висело напряжение от грозы, которая вот-вот могла разверзнуться над старым городом. Вадим уже почти пришел к выводу, что ему не стоит пользоваться своей способностью, ни себе во благо, ни кому-бы там ни было во благо, как вдруг он услышал, что в его сторону были направлены какие-то неразборчивые слова откуда-то со спины. Он обернулся и увидел двух мужиков лет 30—35, одетых в какие-то непонятные лохмотья и с жутчайшей щетиной на лице. «Эй, да-да, к тебе обращаемся» – тыкнул пальцем в плечо Вадима один из господ – «Уважаемый, р-рублем не поделишься с ветеранами войны?» – пьяным голосом проговорил он. Лицо его просто светилось «интеллектом» и тонкой духовной организацией. «Какой войны, побоюсь спросить? Со своими последними человеческими признаками?» – в своем духе ответил Вадим. Он принципиально никогда не жертвовал денег, так как считал, что это стимулирует таких людей не пытаться начать работать и выбраться из своего положения. «Василич, да че ты с ним церемонишься! Гони бабло чучело городское!» – выкрикнул господин номер два. По всей видимости, они уже и сами не считали «старый город» частью города, как такового. «Ну, их души похоже уже не спасти» – подумал про себя Вадим, чувствуя, как начинают выделяться адреналин и учащенно биться сердце. Гром прогремел в воздухе, и сверкнула молния. Вадим встал со скамейки в этот момент и сделал глоток из бутылки. Затем он резко со всего размаху разбил ее об голову ближайшему «ветерану». Тот пошатнулся и незамедлительно упал. Спустя секунду, перемахнув через лавочку, Вадим рванул ко второму персонажу, который, однако, не побежал, а стал копошиться в своем кармане, слегка пятясь от Вадима. Да, может он и действительно где – то воевал, потому что в руке у него вдруг оказался пистолет. Ну что ж, а кто в этой жизни не ошибается! Прогремел выстрел, и Вадим второй раз за 2 дня испытал чувство, которое многие испытывают единожды за всю жизнь. Пуля прошла насквозь прямо через сердце, и Вадим еще несколько секунд смотрел широко открытыми глазами на небо, полыхающее молниями.

Вадим пришел в себя. Еще не открыв глаз, он чувствовал, что лежит у себя дома, бережно укрытый одеялом в кровати. Открыв глаза, он увидел потолок. И это было вполне логично, ведь лежал он на спине. «Я должен это кому – то рассказать» – подумал про себя Вадим – «не могу больше держать это в себе. Однако… я должен признать, это не худшее, что происходило у меня в жизни. Я.. я ведь чувствую себя очень.. хорошо, и это довольно странно для человека которого только что убили..». Вадим вскочил с кровати и переполненный энергией сделал утреннюю зарядку, которую не практиковал уже многие и многие годы. На телефоне была смс от секретарши, мол, все ли у вас в порядке. Вадим набрал рабочий номер и предупредил, что подойдет к обеду. В конце концов начальство редко приходит в офис по понедельникам и шанс быть застигнутым врасплох минимален. Отложив таким образом рабочие дела, Вадим решил набрать Петю. «Петька, бросай все свои дела, я обязан тебе кое-что рассказать! Что-то очень важное… Не могу об этом по телефону!» – проговорил Вадим сонному Пете – «Да, да, хорошо… На нашем месте, через час буду.. С тебя завтрак..» – лениво выговорил он. Вадим нацепил первую попавшуюся в шкафу одежду и выскочил во двор, пролетев все 35 этажей по лестнице, не дождавшись лифта. До бара Вадим добрался очень быстро, торопясь побыстрее все рассказать Пете, верно забыв, что Петя – человек далеко не пунктуальный, а скорее даже наоборот. Зайдя внутрь, он кивнул бармену и сел за свой любимый столик. В столь ранний час клиентов было немного, однако пару человек все же сидели за столиками и лениво попивали отраву. Как правило, это были те самые люди, кто начинают с утра пораньше и заканчивают вечером попозже. Вообще этот бар был уникален тем, что работал он практически круглосуточно. Надо отбивать дорогую ренту – ничего не поделаешь! На боевой караул с утра заступал товарищ Эдвард, партнер Решето по бизнесу. Они идеально дополняли друг друга. Решето был огромной кувалдой, забивавшей не только гвозди, но даже и шурупы, а иногда и гайки туда куда нужно. Эдвард же был скорее элегантным многогранником, который подходил практически под любую гайку и которым можно было еще и бутылку пива открыть при желании. Вопросы с хулиганами Решето решал на ура, а вот с различными инспекциями, властями и налоговой уже хорошо справлялся Эдвард. Что уж там говорить, язык у этого парня был подвешен как надо! Он был иммигрантом откуда-то из Америки. Да, и такое бывает. Ходили слухи, что Эдвард скрывался от властей из-за раскрытия каких-то государственных тайн. Это был худенький мужичек, слегка напоминающий индейца. Ну и он, в общем, любил попускать дымок из своей трубки. Хоть я и не ценитель, но табак у него был что надо. Откуда он его брал, понять сложно… В старомЮ да и в новом городе нигде такого не найдешь.