Раскрасневшаяся от возбуждения девочка умолкла. Михаил во все глаза смотрел на нее.

– Твой мир сдвинут вперед… Если ты права, это многое объясняет, – промолвил он. – Ну да! Мы живем в четырехмерной системе координат: трехмерное пространство плюс время. В пространстве мы перемещаемся как угодно, вверх-вниз, вправо-влево, а по времени только вперед. Но если есть высокие и низкие, толстые и тонкие люди, то возможно есть и те, кто всегда чуть-чуть впереди, и те, кто вечно сзади. Мгновенная реакция или рассеянность – это побочные следствия отклонения индивидуальной системы координат по временной шкале.

– Ты можешь говорить проще, Давыдов?

– Куда уж проще. Реакция – это сдвиг по времени. И ты…

– Ты не прав. Это ужасно! – выкрикнула Дина, но тут же спохватилась. – Ой! Давыдов, я опередила твой вопрос.

– …ты всегда знаешь, что должно произойти. Это прекрасно, – промямлил неоконченную фразу Михаил.

– Это ужасно, – спокойно повторила Дина. – Мое время впереди на целых двадцать секунд. Я всегда должна себя контролировать. Чтобы перейти улицу, мне надо помнить, как ехали машины двадцать секунд назад. Иначе меня собьют. Понимаешь, как это сложно? Чтобы нормально болтать с тобой, мне надо отвечать спустя двадцать секунд, после того, как ты скажешь. А эти дурацкие автоматические двери! Зачем их придумали?

Михаил вспомнил окрик охранника в магазине. Он тогда был уверен, что глупая девчонка специально шалит.

– Как я понимаю, твое тело физически находится в настоящем времени, поэтому двери всё равно бы открылись.

– Но вижу-то я их закрытыми! Или дергающимися! Они меня испугали. – Вскоре растерянность в глазах девочки сменилась иронией. Она поднялась с дивана и мимоходом сообщила сосредоточенному на раздумьях Михаилу: – Давыдов, тебе пора радоваться.

Тот дернул подбородком, взглянул на экран компьютера и победно взметнул руку со сжатым кулаком.

– Йес! Я сделал их! Я в сети! Кого вы решили обмануть? – с жаром обращался он к равнодушному монитору. – Меня, руководителя программистов! Я знаю все потайные лазейки в информационной системе, и вы не сможете их залатать. Сейчас, Дина, я найду файлы с видеозаписями и займусь их скачиванием.

Девочка подошла к окну, отодвинула занавеску и бесстрастно сообщила:

– Через двадцать секунд около подъезда появится машина, из которой выскочат страшные охранники. Время пошло. Можешь проверить.

Со вжиканьем крутанулось освобожденное кресло на колесиках и стукнулось о стол. Одним рывком Давыдов оказался рядом с девочкой.

Во двор вкатился черный угловатый джип, из него вышел рослый Толя-Киборг и еще трое охранников. Толя-Киборг отдавал приказание.

– Ты умеешь ругаться? – вскинула брови Дина.

Давыдов поперхнулся готовым сорваться с языка грубым словом, заменив его более мягким.

– Черт! Они не дают нам передышки. Надо уходить! – Он метнулся к столу, схлопнул ноутбук, запихнул его в сумку. Заинтересованный взгляд остановился на Дине. – Ты слышала, как я матерился?

– До наших деревенских мужиков тебе еще далеко, Давыдов.

– Но ведь я в итоге сказал другое слово.

– Так бывает. Если предупредить.

– Значит, то будущее, которое ты видишь, можно изменить?

– Иногда получается. Если успеешь.

– Так. Сейчас некогда об этом. Бегом за мной!

Войдя в подъезд шестнадцатиэтажки, Анатолий Бойко первым делом обратил внимание на расположение лифтов. Двери грузового были перекошены, индикаторы над ним не горели. «Один сломан. Это упрощает задачу», – мысленно зафиксировал Толя-Киборг. Изменение цифр над маленьким лифтом показывало, что он вот-вот спустится на первый этаж.

– Встали по краям, – приказал Бойко. – Если Давыдов – глушим и пакуем.