– Иди в задницу Создателя! – раздался оглушительный смех соратников Белого Бульдога. Посетители таверны молча сидели за своими столами, стараясь как можно незаметнее наблюдать за происходящим. Члены Синдиката улюлюкали, кричали, кривлялись, кто-то кинул в рыцаря объедки со стола. Они прекрасно понимали, что их больше, а самое главное, там на улице в любой момент может подскочить подмога.

Сердце Самаэля забилось чаще, он понимал, что такого оскорбления храмовник не потерпит, и сейчас прольётся кровь. Храмовник резко выхватил из ножен свой меч.

– Прошу вас господа, успокойтесь! – раздался грубый мужской голос. На балконе второго этажа стоял полный мужчина средних лет с седой длинной бородой. Это был владелец таверны. Меч храмовника застыл у шеи Белого Бульдога, еще мгновение и он бы лишился головы. Лицо Белого Бульдога побледнело. Бандиты обступили рыцаря, готовые в любую секунду кинуться на него.

– Прошу тебя, брат Цефас, опусти меч, наши друзья не хотели никого обидеть. Просто они немного перепили. С кем не бывает. – Владелец примирительно поднял руки, спускаясь по лестнице. Цефас медленно опустил меч, но в ножны не убрал. Белый Бульдог начал приходить в себя.

– Ох дорогой Освин! Ты же прекрасно знаешь, что у меня есть свиток Инквизиции. Я доверенное лицо Наставника Йориса и ты думаешь, что я потерплю такое унижение? Я всего лишь хотел поближе познакомиться с твоей дочерью, а тут твой пес цепной кидается на меня. – Белый Бульдог расплылся в довольной улыбке и щелкнул пальцами. В следующее мгновение на Цефаса накинулись два человека с дубинками. Остальные подступили ближе.

Сражение закончилось в одно мгновение. Цефас резко повернулся к нападающим, клинок просвистел в воздухе, и рука одного их бандитов упала на пол. Кровь брызнула на рубаху Белого Бульдога. Раненый упал на пол, остальные застыли на месте.

– Освин! Ты поплатишься за это! – Окровавленное лицо Белого Бульдога исказилось злой гримасой. В таверне стояла гробовая тишина. Слышны были только стоны раненого, который лежал в луже собственной крови.

Мужчина в очках, тот самый, что был местным казначеем, натужно блевал под стол. Полный мужчина – купец, вытирал свое жирное лицо платком. Компания ремесленников с радостью покинула бы данное заведение, но они прекрасно понимали, что члены Синдиката сейчас не в очень хорошем настроении и обращать на себя лишнее внимание им ни к чему. Они сидели тише воды, ниже травы, пряча глаза в пол.

Освин стоял у лестницы и понимал, что сейчас нужно молчать. Может быть эти подонки из Синдиката, успокоятся, немного выпьют и переключатся на ремесленников. А что касается Цефаса, то он просто заступился за его дочь, которая буквально минуту назад влетела к нему вся в слезах. Будто она не могла быть полюбезнее с этим ублюдком Белым Бульдогом. Ну что ей стоило, просто улыбнуться ему и ничего бы тогда не было!

Освин знал, что такие люди, как Белый Бульдог обид не забывает. А где брать деньги на дополнительную охрану, он не знал.

Это все не закончится просто так. Они либо подожгут таверну, либо завтра их будет уже втрое больше, и никакой Цефас с этим уже ничего не сможет сделать. Они просто разорвут его в клочья.

Может быть они все-таки разобьют морды парочке ремесленников, ну или убьют кого-то по неосторожности?

Ему Освину от этого ни жарко, ни холодно. Одним больше, одним меньше, а «Последний день Создателя» нужно содержать в порядке. Ну хорошо, как только все успокоится он подойдет к Белому Бульдогу и извинится перед ним. Пусть даже он проведёт время с его дочкой. А что? Мы же с ней одна семья и должны помогать друг другу.