– Места глухие, опасные – так говорят старики о склонах Пелиона. Человек туда суется редко, предоставляя самому лесу и его обитателям жить спокойно, своею жизнью – лишь изредка местные цари устраивают там охоту – но это так, скорее жестокого развлечения ради, да чтоб испытать высоких гостей, потому как среди прочих опасностей, поджидающих смельчаков на горе Пелион есть одна уникальная, можно даже сказать – присущая только Пелиону опасность – а именно быть растерзанным дикими кентаврами. Так уж получилось, что эти милые твари – кентавры то есть – облюбовали Пелион в качестве своего основного места обитания. Их вобщем, вполне можно понять – кентавров потеснили из Фессалии, а затем постепенно выставили отовсюду – по большей части виной тому буйный, совершенно необузданный нрав этих шестиконечных созданий. Однако, нрав нравом, а куда ж им было деваться? Вот и пошли они, горемычные, дружною толпою, то есть, дружным табуном в малопосещаемые места – случайно набрели на склоны Пелиона, поселились в дремучих его лесах, и уж теперь-то, ощутив себя в полной мере хозяевами здесь, среди такой же, как они сами, дикой природы, к тому же по большей части обозленные на людей, кентавры не слишком церемонились с забредшими в лес смельчаками. Но, справедливости ради, стоит отметить, что не все кентавры так уж невоспитанны – их царь Хирон например – настоящий кладезь мудрости, терпения и благородства. Как раз Хирон-то и спас Пелея, когда того уже намеревались разорвать на части обитатели Пелиона. Узнав, что молодому человеку по большому счету некуда идти, Хирон предложил Пелею в качестве временного жилища свою пещеру – то есть радушно пригласил к себе в гости. А пещера у повелителя кентавров была весьма просторна, с высоким сводом над головою – в ней можно стоять в полный рост, не опасаясь при этом наткнуться на какой-нибудь сталактит, и ничего не капало с потолка, не текло по стенам – сырости нет, только темновато, но, в общем и целом, вполне прилично – словом, жить можно – и Пелей уже с месяц гостил у Хирона – никак не мог решить молодой человек, что же ему делать дальше. А поскольку бродить по лесу было опасно – вдруг какой-нибудь кентавр возьмет, да не узнает гостя – тот все больше отсиживался в пещере. Тут и застанем его мы теплым летним утром – в одних лишь сандалиях да с полотенцем вокруг бедер. Свой хитон предусмотрительный Пелей повесил на веревку, что протянута вдоль и поперек через всю пещеру – испачкается последняя одежда, где другую взять? Кентавры никаких одежд не признают, разве что снимут с кого-нибудь – так с кого? все давно знают, что к Пелиону лучше не подходить, до ближайшей деревни еще дойти надо, так что разжиться гардеробом вряд ли получится, потому и жалеет Пелей единственное свое платье, тем более что занят он ни чем-нибудь, а уборкой помещения.

– Развел тут грязищу – ворчит Пелей, разгребая свежую навозную кучу – Дышать же нечем. Конь он и есть конь.

Радужные мухи тяжело взлетели, закружившись вокруг Пелея – тот зачерпнул совком навозную лепешку и направился к выходу – молодому человеку надоело то и дело натыкаться на мусорные кучи, да вдыхать ароматы пещеры – все равно сижу без дела – решил Пелей и взялся наводить порядок. А работы было – непочатый край. В каждом углу весьма просторной пещеры ждали своей очереди залежи всякой всячины – полусгнившие объедки, обглоданные кости, битая посуда, истлевшие грязные тряпки – что только не выгреб Пелей из укромных ее уголков, заодно распугав всех пауков, летучих мышей и крыс. Молодой человек безжалостно сорвал засохшие охапки трав, что свисали с веревок вдоль стен, смастерил себе веник, смел вековую пыль и паутину, вынес помои за порог и теперь разглядывал в полутьме – не пропустил ли он чего-нибудь еще.