– Быстро! Очень быстро! – едва заметный восторженный шепот вырвался из груди, сопровождаемый резким подъемом спины от зализанной поверхности. Вопреки уменьшенной громкости голоса, празднующего исключительно личное достижение, резкое движение заметила Кара. Надо полагать, ей надоело слоняться по бесконечным просторам внутренностей планеты, поэтому было принято решение разлечься на животе неподалеку, положив перед лицом прибор, постоянно рисующий причудливые графики то ли температуры, то ли количества пройденных шагов за цикл.

– Ну как, ты что-нибудь понял? – поднялась она на ноги, ожидая услышать рассказ о свершившимся открытии.

– Нэээ, думаю, пора ученым поработать с этим местом. Ты? – как всегда завуалированно ответил я, не желая раньше времени раскрывать карты.

– А что я могу без анализаторов и аугментации? Зафиксировать излучение на кривой глаз? – уставшая девушка подняла большой палец, будто пыталась определить направление ветра, попутно демонстрируя эффективность ручных экспериментов.

– Ты же ученая! Наблюдай! Размышляй! Составляй планы! – а я, наоборот, почувствовал определенный задор, что ли. Пожалуй, теперь можно по-настоящему хвастаться самыми глубокими знаниями устройства планеты.

Больше в этом подземелье ловить было нечего, поэтому я ловким движением подхватил Кару на руки и, предварительно прокачав ноги, чередой раскачивающихся прыжков заскочил обратно на мостик. Филипп расположился на полу в позе лотоса. Он тоже, судя по всему, пытался разглядеть невидимые процессы, но менее удачно. Внезапное появление двоих компаньонов не заставило парня врасплох. Более того, через мгновение он благополучно стоял на ногах, что говорило об отсутствии состояния транса. Возможно, энергик просто чуть вздремнул, когда выдалась возможность.

– Ну как? Что имеем? – с глазами полными заинтересованности уставился он на только что вернувшихся друзей первооткрывателей.

– Оно большое и круглое. Остальное оставим на совесть белых халатов, – с откровенным уклонением отчитался я. Правда, настолько лаконичный ответ вполне устроил начальника, будто именно предложения убраться только не хватало для полноты счастья в нашем маленьком приключении.

– Хорошо. Возвращаемся тогда? Вызываем кавалерию? – мирно кивнул тот.

– Я бы хотела сделать фотографии голограммы, ребята. И этого места тоже, – притормозила нас Кара, напомнив о сути похода, да и в целом, профессионализма.

– Только если я буду позировать в центре! – с готовностью задрал я рукава, надув могучие щеки.

Ни я, ни Филипп не смогли правильно оценить серьезность проявленного намерения. Куда там философскому созерцанию! Инженер с педантичным отношением главного бухгалтера крупной корпорации исследовала каждый сантилон зала, фиксируя помимо общей картины еще и мелкие надписи производителя проекторов, спрятанные где-то за лицевой стороной корпуса. Кажется, на изучение бессмысленных фраз чужого языка времени ушло в два раза больше, чем на мое исследование ядра. Тем не менее после многочисленных фырканий и фраз вроде «я почти все, вот только здесь еще сниму…» мы все же оказались у дверей знакомого лифта.

– Как сменяется направление? – первым логичный вопрос пришел в голову Каре, с опаской поглядывающей на незабываемый аттракцион. Ее лицо начало бледнеть задолго до вскрытия дверей.

– Очень просто, – с этими словами я затолкнул руку внутрь шахты. Послышался звук снижающейся интенсивности поля, при этом купол на мгновение погас. Затем раздались щелчки переключающихся механизмов, и наконец синяя полусфера снова загудела характерным люминесцентным стрекотанием.