Он сделал знак, и зал наполнила легкая, игривая музыка.

– Может, потанцуем? – Велия склонился передо мной в шутливом поклоне.

– Что это с тобой? – фыркнула я.

– Ты мне отказываешь? – Он изогнул бровь.

– Не дождешься! – Мои руки привычно обвили его шею. – Наверное, мечтаешь улизнуть к своему папочке, оставив меня в одиночестве?

– Ага, чтобы ты танцевала с эльфами? Ну уж нет! – Он обнял меня за талию и пригрозил: – Сегодня будет вечер танцев!

– Супер! – «испугалась» я.

– Ты видел их? – Бес почесал за рожками и огляделся.

– Видел! Когда Владыка объявлял начало бала, они стояли рядом. Потом куда-то делись. – Носатый низкорослый гном выглянул из спасительной тени. В углах зала всегда таился полумрак. Светящиеся шары любили кружиться в центре, над танцующими парами.

– Эй, я не понял, ты долго будешь прятаться? Если ты сейчас же не найдешь их детей и не начнешь действовать, я тоже умою руки! Мне одному не хочется болтаться на виселице или снова гнить на каторге! Или, может, ты думаешь, я все сделаю за тебя, а тебе вручу трон? Ха, если я выгляжу как бес, это не значит, что я думаю как бес!

– Тише, тише! – Люминель испуганно шарахнулся от полукровки. – Вдруг нас узнают?

– Ты не понимаешь? – вдруг спокойно спросил Бервуль. – В тебе и так трудно узнать эльфа, а уж вспомнить в твоей изуродованной роже наследного красавчика вообще невозможно! Так что угомонись. Иди найди детей и глаз с них не спускай. Как только все начнется, стой за троном. Там откроются три портала. Два из них иномирных, а один ведет в Рубаин.

– Зачем нужны порталы? – Люминель, непонимающе хмурясь, не сводил глаз с полукровки, словно пытаясь проникнуть в его мозг.

Бервуль раздраженно вздохнул.

– Если я не справлюсь с князем, так хоть избавимся от него на некоторое время! А если вообще ничего из того, что я задумал, не получится, у нас будет шанс сбежать. Короче, иди ищи детей!

Крендин цедил уже третий бокал крепкого эльфийского ликера. Прислонившись к колонне, он не сводил глаз с единственной женщины, которую любил вот уже долгих шестьдесят лет, зная, что она никогда не будет принадлежать ему.

Задержав дыхание, он сделал хороший глоток и выдохнул. Хм, надо же, эльфы прикидываются такой нежной, чувствительной расой, а хлещут напитки, по крепости не уступающие гномьему спирту!

Он снова нашел ее глазами. Чудесная, необычная, непонятная и такая родная. Почему он не встретил ее первым?

Эти годы пролетели словно сон.

Пытаясь забыть ее, он уехал к Лендину в Златогорье и пять лет прожил с довольно симпатичной одинокой соседкой. Смешно сказать, но сейчас он даже не вспомнит, как ее звали. После, устав выть и напиваться в луностояния, ничего никому не сказав, вернулся в Великоград, да так здесь и остался. И, мечтая темными ночами о ней, своей тайне, чувствовал себя даже счастливым.

Он залпом осушил бокал и поставил его на стол. Эльф-слуга тотчас наполнил его и с поклоном подал. Крендин уже протянул руку, чтобы взять, как его внимание привлек гном. Обычный, но… что-то в нем настораживало. Проводив его взглядом, Крендин забыл о выпивке и неторопливо, будто прогуливаясь, пошел за ним.

Гном воровато оглянулся, встал за колонну и стал наблюдать за танцующими. Вдруг он оживился. Глаза хищно прищурились.

Крендин подкрался ближе и, проследив за его взглядом, насторожился: тот не отрываясь следил за Велией и Тайной.

Музыка стихла, и незнакомец, держась в тени колонн, стал пробираться к трону.

Почувствовав тревогу, Крендин пошел за ним.

Музыка как-то неожиданно закончилась. Не выпуская меня из объятий, Велия поцеловал мою ладонь. Я улыбнулась. Когда-то давно он объяснил мне, что этот жест означает величайшее уважение и бесконечную любовь. И иногда таким образом выражал свои чувства, не тратя времени на слова.