Дверца открылась легко. Едва я переступила порог, по стенам и на потолке зажглись светильники.

Ванная оказалась вполне современной даже для земного жителя. И, конечно же, примерно такой же огромной, как и спальня. Засова на двери видно не было. Я скинула халат, направилась к душу, установленному возле одной из стен, пару-тройку минут крутила краны, добиваясь нужной температуры, а потом долго стояла под струями воды. Стояла и думала: о губах дракона, об оставленных дома муже и сыне, о своем непонятном положении здесь… Чувств я старалась не допускать, иначе… Иначе могла бы разрыдаться прямо под водными струями. Просто мысли. Просто движения. По крайней мере, в данное время.

Когда я вышла, проигнорировав висевшую в ванной домашнюю пижаму и одевшись в тот же халат, на столе в спальне манил запахами то ли поздний обед, то ли ранний ужин. За столом, на одном из стульев с высокой спинкой, сидел Шаринас.

- Проголодалась? – белозубо улыбнулась мечта любого стоматолога.

Я прислушалась к себе, внимательно осмотрела предложенные блюда и безэмоционально кивнула.

- Да, для рагу – вполне. А ты разве составишь мне компанию?

- Почему нет? – удивился дракон.

- Так вы вроде с людьми не едите. Или домашняя зверушка не считается?

Шаринас ухмыльнулся, отодвигая мне стул.

- Тебе не идет роль стервы.

Я не стала отвечать – так же безэмоционально начала есть, снова и снова прокручивая в голове слова Кираны: «…испортить ему жизнь в ваших силах». Нет, я не стерва. Мне до неё как до небесного светила. Но и Димирий, и Диар признавали, что язык у меня может быть острым. В обществе мужа я сдерживалась. Сейчас же необходимость держать себя в руках отпала.

Набив желудок в компании то ли любовницы, то ли наложницы, не знаю, кем он меня считал, дракон удалился, сообщив, что весь дом в моем распоряжении. Собственно говоря, мне и комнаты было более чем достаточно. Дверь закрылась, я осмотрелась. Спальня размерами напоминала футбольное поле. Кровать, кресла, два шкафа, этажерки, ковры… И всё вокруг выставлено как будто напоказ. Не жилое помещение, а музей. Эрмитаж, не иначе.

Следующие два-три часа я убивала время, рассматривая картины и статуэтки на различных горизонтальных поверхностях. Ящеры в обеих ипостасях в окружении любящих членов семьи и верных слуг. Идиллия. Вот только я в неё вписываться не желала.

Когда в дверь осторожно постучали, я готова была на стенку лезть от скуки: ни книги, ни мольберта, ни карандаша – ничего рядом не оказалось. Ни в чем себе не отказывай, родная, развлекайся.

- Войдите, - всё тем же безразличным тоном откликнулась я.

- Госпожа, - в девичьем голоске слышалось почтение, на лицо я, побоявшись увидеть в глазах презрение, смотреть не решилась, - его сиятельство приказал помочь вам переодеться и сопроводить вас к столу.

Ясно. Кому-то понравилось проводить время с говорящей игрушкой.

Служанке я не противилась: вертелась, словно кукла, когда меня наряжали в платье, по фасону не отличавшееся от бального: красный цвет, длина до середины икры, открытые руки, глубокое декольте. Девчонка уложила мне волосы в замысловатую высокую причёску, в уши вдела серьги с рубинами, на грудь повесила колье. Не желая облегчать ей работу, я успешно притворялась ожившим манекеном и не делала ни единого движения без её просьбы.

Наконец-то, надев мне на ноги алые туфли на высоком каблуке, служанка немного нервно попросила следовать за ней.

Мы вышли в коридор и по мягкому ворсистому ковру направились к лестнице. Мраморные ступени, позолоченные перила… Пара-тройку минут, и вот уже мы подошли к обеденной зале, такой же огромной, как спальня.