Освященные веками атрибуции недавно были подвергнуты сомнению. Факт пересмотра авторства многих работ, ранее приписывавшихся мастеру, одинаково привлекает как интерес широкой публики, так и более пристальное внимание профессионального исследовательского сообщества. Однако сами эти сомнения стали итогом исследований в сфере истории искусства, в свою очередь основанных на определенном восприятии работ старых мастеров, их интерпретации в целом и картин Рембрандта в особенности. Возможно, имеет смысл определить место этой книги в контексте недавних публикаций, посвященных Рембрандту. Кроме того, это представляется уместным, поскольку я с благодарностью воспользуюсь выводами современных работ, в которых обсуждаются различные аспекты его художественного производства, от живописной манеры до педагогических методов, а также прибегну к ранним текстам о его жизни и творчестве, вызывающим интерес многих исследователей.

Признанным отцом-основателем современного рембрандтоведения можно считать покойного Яна Эмменса. В 1964 году этот голландский ученый опубликовал книгу «Рембрандт и правила искусства» («Rembrandt en de regels van de kunst»), целью которой было раз и навсегда уничтожить анахроничный, по мнению Эмменса, стереотип, сформировавшийся в XIX веке, – образ непризнанного одинокого гения, который в середине карьеры отказался потакать вкусу публики, поскольку заказчики и зрители не понимали и отвергали его творчество[17]. Под «правилами» искусства, упомянутыми в заглавии, подразумевается кодифицированная, классицистическая теория искусства, на основе которой творчество Рембрандта впервые было подвергнуто критике в 1670-х годах. В своей книге Эмменс убедительно доказывает, что XIX век впоследствии воспринял именно тот образ Рембрандта, который создала классицистическая теория для того, чтобы затем его разоблачить. Монография Эмменса в значительной мере посвящена анализу ранних критических текстов, которые он разбирает с целью определить теоретические предпосылки их создания (являющиеся, по мнению Эмменса, не более чем предрассудками). Кроме того, Эмменс выдвигает второй аргумент против возникшего в XIX веке мифа о Рембрандте: отнюдь не рассматривая Рембрандта как уникальную фигуру, как одинокого гения, последователи классицистической эстетики видели в нем типичного представителя голландского искусства до эпохи классицизма. Поэтому-то его и избрали объектом критики: с точки зрения классицизма, Рембрандт весьма напоминал художников своего времени, а не отличался от них. Среди поклонников Эмменса немало тех, кто полагает, что автор в своей книге по праву подвергает сомнению не только статус Рембрандта – ни на кого не похожего индивидуалиста, но и саму его гениальность.

Разоблачив более поздние работы о Рембрандте как демонстрацию parti pris, предвзятых суждений, никак не учитывающих бытовавшие в эпоху Рембрандта взгляды на искусство, а также те условия, в которых Рембрандт жил и творил, Эмменс надеялся заложить основы беспристрастного и исторически точного изучения работ Рембрандта. Знаменательно, что сам Эмменс мало продвинулся по избранному пути. Что касается Рембрандта, книга Эмменса завершается довольно неубедительно. Проявляя немалую научную честность и подчеркивая в своем интересном исследовании сложность изучаемого предмета, Эмменс фактически признает, что метод, основанный на обращении к исторически значимым теоретическим сочинениям, изучая которые можно составить представление о личности художника и его творчестве, просто неприменим к Рембрандту. Согласно Эмменсу, не столько теория искусства, сколько практический опыт и прирожденный талант определяют творчество Рембрандта и художников его эпохи. Эмменс пытается обосновать это разграничение, когда, подобно теоретикам исследуемого периода, применяет к нему то, что именует аристотелевой триадой: по мнению Эмменса, до эпохи классицизма exercitatio (постоянные, кропотливые упражнения) и ingenium (гений, вдохновение) преобладали над ars (теорией). Подобный подход, учитывающий процесс создания и индивидуальный талант, позволяет детально рассмотреть и глубоко изучить искусство Рембрандта. Однако, с точки зрения Эмменса, этот метод безнадежно неточен и не вызывает доверия. Самого средства, необходимого, по мнению Эмменса, для анализа искусства Рембрандта, то есть сформулированной вербально теории, не существовало, так как художник до наступления эпохи классицизма в своем творчестве не опирался ни на какие теоретические рассуждения.