Если в главах 3 и 4 рассматриваются отрасли промышленности, то в главе 5 мы обратимся к истории одной компании – Apple, – на которую часто ссылаются, восхваляя мощь рынка и гений «гаражных изобретателей», запустивших революционные процессы в капитализме. Эту компанию приводят в пример, иллюстрируя мощь созидательного разрушения, о котором писал Шумпетер[5]. Я покажу обратное. Компания Apple далека от того образца «рынка», каким ее часто представляют. Это компания, которая не только получала государственное финансирование на ранних этапах (в рамках программы Инвестиционные компании малого бизнеса – SBIC, связанной с программой SBIR, о которой мы будем говорить в главе 4), но «гениально» воспользовалась технологиями, разработанными на деньги государства, чтобы создать свои «умные» продукты. Фактически в iPhone нет ни одной значимой технологии, которая в свое время не получала бы государственной поддержки. Помимо коммуникационных технологий (см. о них главу 4), iPhone стал «умным» благодаря таким характеристикам, как Интернет, GPS, сенсорный экран, а также новейшее изобретение – голосовой помощник SIRI. Стив Джобс, безусловно, гений, заслуживающий похвалы, но тот факт, что «айфоно-айпадная» империя выросла на технологиях, вскормленных государственным финансированием, добавляет важных деталей к нашим представлениям о том, как происходят технологические и экономические изменения, – уточняя картину, представленную в традиционных дискуссиях об этом. Учитывая ключевую роль Государства в успехе таких компаний, как Apple, становится особенно интересным тот факт, что уклонение Apple от налогов не получило широкой огласки. Корпорация должна платить налоги не просто потому, что так положено, но еще и потому, что она олицетворяет собой все те компании, которым необходим государственный кошелек – вместительный и любящий риск настолько, чтобы делать инвестиции, которые впоследствии предприниматели вроде Джобса смогут капитализировать [Mazzucato, 2013Z?].

Глава 6 обращается к следующей «большой истории» после Интернета – «зеленой революции», которую сегодня снова возглавляет Государство, как прежде оно возглавляло ИТ-революцию. В 2012 году Китай объявил о планах вырабатывать к 2050 году 1000 ГВт с помощью ветроэнергетики. Это примерно столько, сколько нужно, чтобы заменить всю нынешнюю электроэнергетическую инфраструктуру США ветряными турбинами. Способны ли США и Европа мыслить так широко? Похоже, что нет. Во многих странах Государству предлагается местечко в заднем ряду, откуда ему надлежит «субсидировать» или стимулировать инвестиции частного сектора. Получается, мы оказываемся не способны предложить видение будущего, подобное тому, что пару десятилетий назад привело к массовому распространению Интернета. В этой главе мы обсудим, какие страны сегодня впереди остальных в выработке такого видения и какова в них роль Государства – а также «терпеливого» финансирования, предлагаемого государственными банками развития – в совершении «катализирующих» начальных и рискованных инвестиций, необходимых для того, чтобы видение стало реальностью.

В главе 7 рассматривается роль предпринимательского Государства, идущего на риск в запуске экологически чистых технологий – ветряных турбин и солнечных фотовольтаических панелей. Именно государственное финансирование и работа нескольких государственных агентств обеспечили первоначальный импульс, поддержку на рискованном начальном этапе и институциональную среду, в которой могли появиться эти важные технологии. Если в главе 5 обсуждается ведущая роль американского предпринимательского Государства для революции в сфере информационных технологий, а также закладывании фундамента биотехнологической промышленности, то в этой главе мы раскроем роль таких государств, как Германия, Дания и Китай, в формировании направления «зеленой революции» и ее распространении по другим экономикам.