Хельга слегка сощурила глаза. Без грима и клоунского наряда шут короля Вестонии воспринимался несколько иначе. Но, несомненно, это была еще одна маска, спрятавшись за которой, он пристально наблюдал за другими людьми.

Хельга попыталась настроиться на ритм его сердца, но ничего не получилось. Кико словно находился за невидимым барьером. Глаза девушки чуть расширились. Ведьмачья волшба… Поймав на себе насмешливый взгляд, Хельга поняла, что Кико без труда распознал ее попытку.

– Так себе повод, – фыркнула она. – Особенно, если вспомнить, кто я.

Ответ Хельги прозвучал излишне резко. Она была раздосадована тем, что так легко подставилась. Словно инициат, только-только познавший силу Крыла Стрикса.

– Ха! – кривозубая улыбка шута стала еще шире. – Справедливое замечание! Вы меня подловили! Спросить у мага-целителя здоров ли он – это как спросить у шута, есть ли у него шутки об идиотах и глупцах.

– Выходит, вам легко потешаться над глупцами? – спросила Хельга, приглашающим жестом указывая Кико на кушетку у камина. Ножки кушетки были короче, чем у всех стульев в комнате.

– Только если среди глупцов есть хотя бы один умный, – хохотнул шут и проковылял в указанную сторону. Но сел не на кушетку.

Без особого труда Кико запрыгнул на высокий стул рядом со столиком у окна, где стоял кувшин с вином – как раз напротив стула, на котором сидела Хельга.

– В противном случае, – продолжил шут, смешно покачивая ногами, – все мои усилия были бы бесполезны. Ведь не важно, насколько остроумен я буду, глупцы даже не заметят этого.

– Значит, вы причисляете себя к умным? – Хельга наклонилась к столику и, взяв кувшин, разлила вино по бокалам.

– О что вы, мадмуазель! – отмахнулся Кико и, приняв кубок из рук Хельги, добавил: – Я – шут. А как известно, шуты освобождены от привилегий быть умными или глупыми.

– Кем освобождены?

– Конечно же, королями, – рассмеялся Кико и пожал плечами. – Разве у вас на родине не так?

– У нас нет шутов, – покачала головой Хельга. – А если бы и появились, то лишь на короткое время. Шутники на севере живут недолго.

– Б-р-р, – поежился Кико. – Как же здорово, что мы не на севере. Но, должен заметить, у вас там короткий срок жизни не только у шутов, но и у королей. Кстати, примите мои соболезнования… Кажется, конунг Олаф Серый был не только вашим правителем, но и вашим кузеном?

Кико не улыбался, но в его глазах плясали веселые искорки.

Хельга лишь молча кивнула. Новость о смене власти в Винтервальде догнала их уже в пути. Сказать, что Хельга расстроилась из-за смерти Олафа, значит соврать. Она целиком поддержала поступок Астрид. Более того, будь она на месте сестры, Олаф умер бы гораздо раньше.

– В тот день умер не только конунг Олаф, но и много достойных мужей, – со вздохом полным скорби произнес Кико. Шут намеренно переигрывал. – Самое нелепое в том, что все эти доблестные воины погибли не в бою, а от яда какого-то мелкого моллюска. Ваши послы сообщили нам, что эта трагедия на пиру была несчастным случаем. Мол, поставщики продали на дворцовую кухню моллюсков, которые в тот период года накапливают специфические токсины, а есть их принято живыми, так что…

Шут снова вздохнул и добавил:

– Бедная принцесса Астрид. Столько потерь за последнее время. У нее остался всего один брат. Кстати, а что это за история с помолвкой принцессы с неким Эриком Громом? Новость о смерти жениха принцессы Астрид изрядно всполошила нас. Уже потом мы узнали, что речь шла не о принце Луи.

Хельга ждала этот вопрос.

– Все слухи о якобы помолвке принцессы Астрид с кем-то другим – это происки наших врагов, – резко ответила она. – Моя кузина в скором времени выйдет замуж за его высочество принца Луи. Приглашение на свадьбу я уже передала секретарю его величества.