Сейчас, вспоминая сцену, увиденную много лет назад, Гелдмар только улыбнулся. Когда все улеглось, он узнал, что Ратибора действительно никто не обижал. Диким криком беззащитный малыш пытался противостоять диктату брата. В дальнейшем он получил от Джибустина немало оплеух, но ни разу на него не пожаловался.

– А ты случайно, не в курсе, где пропадает твой брат? – спросил отец.

– Точное место его нахождения не могу знать, но, мне кажется, он в районе Лунного побережья гоняет ворон.

– А мне он говорил, что собирается на войну…

– На войну, – фыркнул Ратибор. – С кем он собрался воевать? Насколько мне известно, там обитают одни микчулы.

– Ратибор, – укоризненно поправил Черный Дэв сына. – Ты о старшем брате говоришь так неуважительно, а ведь именно он несет ответственность за продолжение рода.

– Да, отец, – тихо ответил Ратибор, неотрывно глядя в огонь. – Прости меня за то, что я белый и у меня лицо человека. Прости за то, что я не похож на тебя. Но шерсть, грива и когти свидетельствуют о том, что я все-таки из рода Черного Дэва.

– Да, сынок. За время нашего существования в Предлу-гоморье Дэвы по праву и с гордостью несут это звание. Но что ты хочешь этим сказать? – насторожился Черный Дэв.

– Я хочу сказать, – оторвавшись от огня, продолжил Ратибор, – что догадываюсь, зачем ты меня пригласил. В эту комнату ты зря не зовешь. Сколько раз я здесь был в своей жизни, можно пересчитать по пальцам. Я же вижу, как ты мучаешься, не зная, с чего начать. Просто я хочу избавить тебя от этих мучений. Отец, не удивляйся, но я знаю историю своего рождения, а также знаю, что меня ожидает в будущем.

– Кто? – выдохнул ошеломленный Гелдмар. – И когда посмел тебе рассказать?

– Ты сам. Помнишь тот случай, когда ты тяжело болел? Я дежурил у твоей постели. Однажды ночью ты бредил. Сначала я решил, что ты видишь дурной сон. Но потом, вслушавшись в обрывочные фразы, я понял, что это далеко не сон. Я попытался собрать воедино эти обрывки и сопоставить с известными мне фактами. Я долго не хотел верить в то, что узнал. И тогда, чтобы развеять сомнения, я все проверил простым способом. Я взял «на мушку» Джибусти-на, и он охотно все подтвердил. При этом он обвинил меня в смерти нашей матушки. «Знаешь, малышок, – сказал он мне, – если бы ты тогда не ожил, мы бы избежали стольких проблем. Да ты не волнуйся, тебе все равно не жить. Ты не Дэв, хотя рожден от него. Я искренне, хотя, нет, с большим удовольствием, поплачу на твоем надгробии и торжественно обязуюсь приносить тебе каждый год цветочки».

Я очень уважал старшего брата. Но в тот момент во мне потух всякий разум. Я бурей налетел на него, он тоже в долгу не остался. После этого «разговора» он отлеживался неделю, и я пару дней зализывал раны. К сожалению, с тех пор у меня не стало старшего брата.

– Так вот, значит, какова причина вашей многолетней ссоры, – вздохнул Гелдмар.

– И знаешь, отец, после долгих размышлений я пришел к выводу, что он не виноват в происшедшем. В нашей многовековой практике не было братских отношений по простой причине отсутствия братьев. И он как настоящий Дэв, как будущий хозяин Гнездовья просто-напросто раскрыл передо мной карты. Я ведь с самого рождения чувствовал, что я здесь лишний, чужой, что я – причина многих бед. Рано или поздно, но мне предстояло это узнать. Как говорится, доносчику первый кнут: все негативные эмоции и чувства – обида, боль, гнев – вылились на него. Тем не менее, хочу сразу предупредить тебя: как истинный Дэв я обиду прощать не умею. Не гневайся, но я поквитаюсь с ним при первой же возможности. Ты должен это знать.