Девушка невольно вспомнила румяные пироги с жирными гусями, подстреленными батюшкой на охоте, и наваристое жаркое из молодых куресов. Не так давно Рилинда вкушала за праздничным столом приготовленные кухаркой блюда и запивала их вкуснейшей наливкой, а теперь сидит на подгнившей трухлявой лавке и мечтает о куске хлеба. Принцу и дела нет до невесты, но ведь не мог он забыть отдать распоряжения. Или так хотел указать девушке на её место, что не погнушался морить голодом? Хотела бы Рилинда думать, что наследник императора не стал бы глумиться над ней, но слухами земля полнится.

Император не сходил с трона почти четыре столетия и за годы правления подавил всех, кто восставал против него. Таллы жестоки, мстительны и алчны, как кесурки, что тащат в свои гнезда блестяшки и разноцветные камушки. Говорят, старший сын императора не такой. Ринора Толанта уважают и даже любят в дальних провинциях, он стал наместником императора и отрёкся от престола под давлением отца.

Рилинда не верила в милосердие и справедливость. Много ли тех, кто наделён властью, но не утратил сострадательность? Станет ли сын императора проявлять человечность, будучи одним из Таллов, что всегда ставили себя выше остальных?

Девушка допила остатки похлёбки и принялась жевать вяленое мясо, пересоленное и жёсткое, как сердце наследного принца. Лотрим Толант так стремился сесть на трон, что дважды пытался связать себя узами брака с представительницами других кланов – сначала с наследницей Тирсов, а затем с вдовой правителя Анвиров. Обе помолвки стали причиной новых войн.

Тирсийцы и анвирцы оказались приверженцами старых традиций и не признали право Лотрима на престол. Наследник императора оскорбился и смял сопротивление, уничтожив всех не согласных. Тогда-то он и решил взять в жёны своих соплеменниц, но обе таллийки бесследно пропали.

Таллы уповали на равное происхождение, первая супруга императора была ниже статусом – ни она, ни дети от брака не имели права претендовать на трон. Рилинда даже задумалась о том, что именно старший принц убивает невест брата, чтобы у того не было законных наследников – без подтверждения зрелости Лотрим не сможет сесть на трон.

– Госпожа, вам и лечь куда-то надо, – Гента возникла так неожиданно, что Рилинда вздрогнула и оглянулась на стражников, приставленных к ней. – Поспрашивала я местных, но они говорят, что наследник распоряжений не давал. Слуг-то всех по домам распределили, а я вроде как к вам приставлена. Как и быть не представляю.

– Ну на улице нас вряд ли оставят, – задумчиво протянула Рилинда, отгоняя неприятные мысли. – Пусть я не дочь монарха, но всё же наследница Нильдов. Невеста наследного принца и…

– Полюбовница наследника ужинать изволила рыбой на углях да фруктовыми ломтиками, госпожа, – возразила служанка и тут же опустила взгляд. – Не пришлось бы нам на этой лавке ночь коротать.

– Не придётся, – Рилинда встала и, отдав миску, расправила плечи. – Я поговорю с женихом.

– Госпожа! Не надо! Не гневите его высочество, – Гента сначала согнулась в поклоне, а затем упала на колени и обхватила ноги девушки. – Не зима ведь, не озябнем, да и нам ли спорить с дракканами?!

– Жди здесь, – Рилинда сжала кулаки и раздула ноздри.

Ещё никогда её так не унижали. Пусть принц пренебрегает ею, пусть катает свою фаворитку по всему Кериду, но оставить невесту на улице, пока он развлекается и наслаждается ужином – это уже не равнодушие, не лёгкое презрение, а язвительная насмешка, прямое оскорбление будущей императрицы.

Девушка достигла кольца охраны у ворот пристанища принца и застыла, услышав мелодичный женский смех. Вся её решимость куда-то пропала. Вдруг она побеспокоит наследника в самое неподходящее время, и он разгневается? Но промолчать сейчас – признать полную беспомощность. Пусть жених ожидает от Рилинды покорности и смирения, она готова сделать это, но не сейчас на глазах у слуг и охранников. Какой они запомнят её? Безвольной девицей, не способной раскрыть рот в присутствии супруга, терпеливо сносящей любые удары?