«Нет ничего плохого в том, чтобы отвечать на бесполезные вопросы», – сказал он мысленно, уже почти не замечая, как стражник накрывает его одеялом. Но сон его был беспокоен.

Ему снился Срединный Дозор.

Горячие источники во дворе.

Лара.

Во сне он учил её плавать на спине: её обнажённое тело свободно лежало у него на руках, течение закручивало медовые волосы. Лара выгибала спину, полные груди приподнимались над водой, соски затвердели от холодных капель дождя. Взгляд Арена скользнул вдоль её плоского живота и задержался там, где пена водопада очерчивала и вновь скрывала промежность. Этот вид разжигал в нём желание, которое в присутствии Лары никогда не отступало по-настоящему.

– Расслабься, – тихо посоветовал он, не уверенный, наставляет ли её или себя. – Позволь воде держать тебя.

– Если ты меня отпустишь, – ответила она, – я не обрадуюсь.

– Здесь глубина по пояс.

Она открыла глаза, на ресницах блестели капли воды.

– Дело не в этом.

Арен с улыбкой склонился к ней, поцеловал, с удовольствием пробуя её губы на вкус, и прошептал:

– Я никогда тебя не отпущу.

Но вместо ответа Лара закричала.

Арен резко распахнул глаза и попытался сесть, но обнаружил, что привязан к койке. В комнате царила кромешная тьма, и где-то кричала Лара, её голос был полон боли и ужаса.

– Лара! – заорал он в ответ, сражаясь с путами. – Лара!

Затем вопль оборвался, до Арена донёсся топот убегающих ног. Дверь открылась и захлопнулась. Вспыхнула лампа, свет обжёг глаза, и снова показалось лицо Серина под капюшоном.

– Доброе утро, Арен.

Кричала не Лара. Это всего лишь очередная уловка Серина. Собравшись с духом, Арен ответил:

– Знавал я утра и получше.

Сорока улыбнулся.

– Ещё двух твоих людей прошлой ночью поймали в стоках под дворцом – очевидно, они не знали о недавнем усилении системы безопасности. Не присоединишься ко мне, чтобы оказать им надлежащий маридринский приём?

Лара заслонила глаза ладонью, чтобы поверхность горного озера не слепила бликами, и вгляделась в селение среди деревьев на западном берегу, тщательно отмечая его особенности. За последнюю неделю она посетила дюжину таких же, осторожно расспрашивая местных о красивой женщине с чёрными волосами и синими, как море, глазами.

Сарина. Её самая близкая, самая любимая сестра. Именно ей Лара подложила в карман записку с объяснениями за несколько минут до того, как отравила её и остальных.

О, в тот момент она была уверена, что сёстры поймут её обман. Что они очнутся от близкого к смерти оцепенения, найдут записку и осознают, что она подарила им шанс на жизнь и свободу. Что они, даже не испытывая благодарности, поймут, по крайней мере, что это был единственный способ сделать так, чтобы все они выжили.

Остервенение Мэрилин потрясло эту веру до основания.

Конечно, у неё было больше всего причин злиться. Мэрилин избрали из всех сестёр, чтобы именно она стала королевой Итиканы, – и Лара лишила её этой чести. Или, скорее, сопутствующего вознаграждения, которое посулил отец, сказала себе Лара, припоминая маниакальный блеск в глазах сестры, когда та раскрыла свои истинные мотивы.

Но, возможно, другие сёстры по этой же причине ненавидят Лару за то, что она сделала. Вся их жизнь прошла в соперничестве за место, которое заслужила Мэрилин и хитростью забрала себе Лара. Она обманула их всех. Отравила их. Предоставила им с трудом выбираться из Красной Пустыни без припасов и верблюдов. Теперь ей казалось, что сёстрам достаточно будет один раз взглянуть на неё – и ей тут же перережут горло в наказание.

Лишь насчёт Сарины Лара была уверена, что та простит её за содеянное.