– Мне надоело слушать твою коммунистическую чушь. Советский Союз развалился. Туда ему и дорога!

– Совершенно с тобой согласен.

– Если ты пойдёшь на большевистскую демонстрацию, домой не возвращайся!

– Это еще почему? – вспылил Виктор Степанович.

– Потому что я хочу спокойно жить и умереть в глубокой старости в кресле качалке на берегу Средиземного моря, а не в лагере для заключенных на Колыме.

– Самое страшное в жизни – это безразличие и равнодушие, – парировал Виктор Степанович, – если мы будем закрывать глаза на бесчинства властей, то чего ждать на Страшном суде?

– Я не знаю, что тебя спросят на Страшном суде, но твоя жизнь до того дня превратится в ежедневный кошмар. Я тебе обещаю!

– Валя! Я тебя не понимаю. Мы живем в правовом демократическом государстве. Что будет человеку, который высказывает собственное мнение? Времена тоталитаризма прошли безвозвратно!

– Витя! Домой не пущу, – отрезала Валентина.

Виктор Степанович тогда не пошел на митинг, а хотел. С завистью смотрел на друзей, которые вышли с плакатами на Площадь Революции. Демонстранты возвращались заряженные энергией, с горящими глазами, взахлёб часами рассказывали про необыкновенный дух единения и воодушевления.

Отрезвление наступило не мгновенно, но достаточно быстро. Спустя пару недель начались тихие репрессии против организаторов и участников. В полицию вызвали почти всех демонстрантов. Накладывали штрафы, сообщали на работу. С экранов телевизоров пропали некоторые популярные телеведущие, побывавшие на мероприятии.

Виктор Степанович задумался, а ведь и с ним могли сделать что-то подобное. С уважением теперь поглядывал в сторону прозорливой супружницы Валентины. Как же она прочувствовала тонкий переломный момент в жизни российского общества и смогла предугадать тяжкие последствия для участников инакомыслия?

Расследования, многочисленные интервью показали, что массовые митинги и беспорядки были организованы не без помощи зарубежных врагов России. Виктор Степанович вдруг осознал пронзительную мысль, что надо спасать Отечество, оно в опасности. У России нет друзей, есть конкуренты и соперники. Сила нашей Родины в сплоченности. Не время для митингов и демонстраций. Надо поднять экономику, избавиться от предателей и ревизионистов, определиться с национальной идеей. Тогда и настанет светлое время для эффективных и нужных реформ. Пока надо ждать и работать. Работать и ждать.

– Спасибо, – буркнул Виктор Степанович Валентине спустя месяц.

Тем временем, руководство Водоканала прогрессивно развивалось в ногу со временем. Снабжение водой – стратегически важное дело. Кого-то из свободомыслящих работников вынудили уйти на пенсию, кого-то лишили премий, с кем-то провели воспитательную беседу. Диверсии и инакомыслие в Водоканале не положены. Не время сейчас. Где-то он уже слышал подобные высказывания, подумал Виктор Степанович. Правда же говорят, что история развивается по спирали. Сделали виток, отошли от заданной траектории, и хватит. Надо возвращаться на заданную орбиту.

Так начинались нулевые…

Самым тяжелым временем было, пожалуй, начало девяностых. Веселые, романтичные, шумные и перестроечные восьмидесятые отгремели, отшумели. К сожалению, в светлое будущее мы не попали. Надо потерпеть, – подумал тогда Виктор Степанович, – вот перестроим экономку, переналадим на новый капиталистический лад, заменим износившиеся шестеренки, смажем новым универсальным рыночным маслом в виде зеленых долларов, и понесется родимая Русь-матушка, птица-тройка, богом славная к вершинам мирового могущества.

– Выздоровление будет болезненным, – говорили с экранов телевизоров.