Нашу последнюю встречу я и так вспоминала чаще, чем, пожалуй, следовало. И под ее воздействием уже не могла дождаться следующей. Теперь же всё сложилось таким образом, что наличие свободного времени загнало меня в ловушку. Словно после долгой изнурительной гонки я резко остановилась. Слишком много различных мыслей выплыло из глубин сознания, а за ними последовали и вопросы насчет моей дальнейшей жизни.

Что я буду делать, когда всё-таки докопаюсь до правды? Что буду делать с этой правдой? Смогу ли ее выдержать? А как же личная жизнь? И еще куча других вопросов, что имели свойство «выстреливать» один за другим либо в такие вот моменты безделья, либо уже поздно ночью перед сном.

Поверх этого накладывалось и чувство растерянности. Я не знала, как себя правильно повести в сложившейся ситуации. До этого момента мы с Дарием оба открыто демонстрировали свои желания и довольно неплохо их вместе реализовывали. А теперь наша встреча сорвалась и причин этого срыва я не знала. Может, что-то случилось? Или Дарий просто решил оборвать нашу связь?

Нет, последний пункт был маловероятным. Если бы Дарий решил поставить точку в нашей короткой истории, то непременно сделал это прямо.

Несмотря на то, что он меня предупредил об отмене наших планов, мой взгляд всё равно упрямо тянулся к экрану смартфона. Вдруг ситуация изменится, и мы всё-таки встретимся? Эта дурацкая наивная надежда вызывала во мне только нервозность. Я не хотела становиться зависимой от человека. У меня уже был один печальный пример.

Отец с матерью. Безусловно, я любила своего отца. И вопреки его выбору иметь две семьи и нечастым визитам, считала его самым лучшим. Он всегда радовался моим успехам в школе. Когда я стала старше, звонил, чтобы просто поговорить и узнать, как у меня дела. Пусть мы и находились на расстоянии, но я чувствовала его заботу и любовь. Да, мне хотелось быть его единственным ребёнком, но это желание было продиктовано детской ревностью. Потому что я понимала, что и со своими детьми из другой семьи он такой же, как и со мной.

Уже повзрослев, я поняла, что мать добровольно согласилась на роль любовницы. Согласилась навсегда остаться в тени. Она любила отца. Сильно и без условностей, не требуя ничего взамен. И к чему это привело? После папиной смерти она сама едва не попрощалась с жизнью из-за горя и переживаний.

Я не хотела такой зависимости от любви. Не хотела в один день вот так потерять человека или добровольно уйти в тень, чтобы не мешать ему. Быть его секретом.

Помассировав переносицу, я забрала кружку с кофе, смарт и ушла в зал, где на разобранном диване лежал включенный ноут.

Я планировала поработать до позднего вечера, а затем просто лечь спать. Ира предлагала приехать к ней и от нее же завтра поехать на работу, но я отказалась. Желания куда-то выбираться из дома у меня уже не было. Лучше воспользоваться проверенным способом и заглушить любые ненужные мысли работой.

Но не успела я прикоснуться к клавиатуре, как вспыхнул экран моего смарта. Глупая надежда о том, что Дарий всё же дал о себе знать, тут же превратилась в труху, когда я увидела имя контакта.

«Мама».

Я лишь иронично улыбнулась самой себе и своей наивности. Дарий не разговаривает по телефону, поэтому точно звонить не стал бы.

— Да, мамуль? — удобней устроившись на диване, ответила я.

— Лиз, я тебя там не отвлекаю? — мамин голос показался мне взволнованным, и я тут же вся напряглась.

— Нет, — быстро ответив, я тут же задала встречный вопрос: — Что-то случилось?

— Да.

Сердце мгновенно ускорило свой ритм и в груди на несколько секунд стало тесно и неприятно.