– Ничего удивительного, она постоянно тебе звонит. Обсуждайте нюансы самочувствия вашего мужика, я пойду еще прогуляюсь.

– Тебе неинтересно, как там Артем?

– Мне… – Никита откашлялся. – Жизни Артема ничто не угрожает, так? С памятью все примерно в одной поре, так? И что должно измениться прямо сейчас?

Тина не удостоила его ответом и схватила трубку.

– Да, Лора. О, какие хорошие новости! Это же прекрасно, что ему лучше. А? Ну, я не уверена… Слушай, я уже, хи-хи, довольно много выпила, если продолжу, могу вообще упасть. Да? Ну-у… – Ее взгляд, почему-то вопросительный, скользнул по лицу Никиты, тот равнодушно отвернулся. – Ладно, я спрошу. Ладно, ладно! Ничего не обещаю, он только пришел с работы. Ага, перезвоню.

– Дай угадаю: она хочет припереться? – мрачно предположил парень.

– Хуже. Она хочет, чтобы приперлись мы. Врачи сказали, что Артем выздоравливает и память к нему потихоньку возвращается, она ликует. Жаждет отмечать.

– Зовет нас вдвоем? Этого не хватало… стоп, что?

– Когда я сказала, что уже пьяна, Лора предложила взять тебя с собой, чтобы одной не ездить… а?

– Он вспомнил ту ночь?

– Наверное, нет, раз она нас приглашает.

– А если она хочет припереть нас к стенке? Она со мной только здоровалась в эти две недели, когда заставала здесь, и тут вдруг зазывает в гости обоих под странным предлогом.

– Да ладно. Человек позвал нас вместе, потому что мы все еще пара. Но ты все равно не идешь, так что…

– Я иду.

– Правда? – Голос Тины, в котором только что слышался вызов, потеплел.

– Мне это приглашение кажется подозрительным. Не хочу подвергать тебя опасности.

– Правда? – повторила она еще мягче.

– В этом деле будем вместе до конца, – отрезал Никита.

– А в остальных?

Он с досадой вздохнул и ничего не сказал.

***

Начав трезветь, Тина начала и замерзать. Закуталась в шарф, быстро потерла одну ладонь о другую и хотела спрятать руку в карман Никиты – так они гуляли в мороз раньше, – но передумала и сунула руки в собственные карманы.

Злой ветер дул в лицо, и вот у нее уже начали болеть лоб и щеки – это при том, что большую часть дороги они проехали в автобусе. Раньше Тина не была такой неженкой, но, похоже, привыкла к центральному отоплению и теплому халату за… сколько дней?

Она, нахмурившись, подсчитала: пять. Пять дней Тина не выходила из дома даже в магазин. И не выходила бы, пожалуй, дольше, если бы не Лора.

Позавчера она забегала сама, вместе с вином захватила для подруги и продукты из ближайшего супермаркета. Много пила, много болтала – слава всем богам, не об Артеме. О нем говорила редко, но с придыханием: «Ох, я жду, когда он поправится. Так здорово, что он хоть что-то вспоминает. Своих родителей, например, место учебы… на работе у него пока открыт больничный, и это к лучшему…» Тина слушала и понимающе кивала, попивая целительный алкоголь.

Артем не вспоминал ничего связанного с обстоятельствами «несчастного случая», как это называла Лора, и это было важнее всего. То, что он плохо помнит саму Лору, вызывало в душе Тины что-то похожее на спокойное торжество. Она даже не стыдилась этого – пусть так. Тем более что в целом с эмоциями в последнее время было туговато, особенно с положительными. Первоначальная беспечность, которой Тина почти гордилась, переросла в тупое полубезразличие. «Полу» – потому что ей все-таки бывало больно.

После той ночи отношения с Никитой становились все холоднее – новость о том, что Артем «ожил», в итоге ничего не исправила. Недоубийство – не забылось. Теперь у Тины было ощущение, что это далеко не эпизод, а поворотная точка, ошибка, положившая конец всему теплому и привычному.