– Потом. Может быть, потом.

Теперь Никита, зажмурившись, массировал виски, точно у него была мигрень, а над ухом что-то громко жужжало.

– Ты не должен вот так брать и изолироваться от меня, от наших проблем. Мы же пара!

– Да не было у нас никаких проблем, пока ты не взяла и… Хотя постой. Так же не бывает. Проблема в таких случаях всегда есть, да? И что во мне было не так? Ладно, это уже неважно, я пошел.

– Никита!

Тина выскочила из-за стола, больно стукнувшись при этом об ножку стоявшего рядом стула. Чертыхнулась и, держась за коленку, похромала за парнем.

– Ай, – прошипела.

Прежде Никита бы обязательно обернулся, ласково спросил: «Ударилась?», поцеловал бы больное место. Но сейчас – даже не отреагировал, будто его выключили.

Она снова позвала его по имени – властно, нетерпеливо, будто недоумевая, почему он не действует по ее указке.

– Что? Ну?

Никита остановился. Это вселило надежду – Тина быстро оказалась рядом, положила руку на его плечо и слегка сжала его.

– Что нового ты можешь мне сказать? – поинтересовался он сухо.

– Что… люблю тебя? – вопросительно произнесла она.

– А правду – не пробовала?

– Я бы не стала говорить таких громких слов, если бы они не были правдой!

– Ты и не говорила.

– А?

– Это первый раз, когда ты сказала, что любишь меня.

– Но… как же… – Девушка нахмурилась, пытаясь припомнить другие случаи, которые, конечно, были, но сейчас почему-то ускользали из памяти. – Я же называла тебя «любимый»…

– Пару раз. Из них один – сегодня, узнав, что твой бывший мужик жив. Да не хочу я говорить об этом. Плевать.

– Нет уж! Я действительно тебя люблю, и ты действительно меня любишь, и тебе не плевать – и мне тоже!

Лицо Никиты исказилось, будто она причинила ему физическую боль. Тина невольно убрала руку с его плеча, хотя дело было, конечно, не в ее хватке.

– Я не буду спрашивать, почему ты в таком случае… сделала то, что сделала. Не хочу это обсуждать. И не жди, что мы сядем и начнем душеспасительную беседу. Я просто мечтаю оказаться подальше от всего этого.

– А как же я? Ты готов оставить меня здесь одну?

– Ну, у тебя есть подружки. Снова есть Лора. Глядишь, и бывший выздоровеет. Не соскучишься. И потом, у тебя такая насыщенная работа, клиенты аж посреди ночи вызывают…

«„Бывший“. Он все знает. Но откуда? Неужели я все-таки когда-то ему говорила и забыла?»

– Господи, да послушай ты меня!

– Я слушаю, только ты не говоришь ничего внятного, кроме разных вариантов «а как же я».

Тина почти с отчаянием отметила про себя, что он прав. Она пока не преуспела в уговорах. Выбросила лишь один козырь, и тот не сработал.

– Я сказала, что люблю тебя! – с нажимом повторила она.

– И я тебя, – спокойно констатировал он, отворачиваясь.

– Да?

– Но это несущественно. Люди любят друг друга по-разному. И на расстоянии, и как угодно. Я прекрасно к тебе отношусь, но сейчас отпусти меня.

– Ты злишься. Я понимаю…

– Ого, неужели ты и на меня внимание обратила, м-м, что-то новенькое.

– Перестань язвить в такой момент! Я понимаю, что ты злишься. Естественно. Но этого больше не повторится. Ничего из того, что произошло вчера.

– Ох, уж я на это надеюсь. Не знаю, что там между вами случилось, но, пожалуйста, в следующий раз, когда будешь с кем-то ругаться…

Эту фразу Никита заканчивать не стал, не смог. Ему нельзя было иронизировать на эту тему. Только не ему.

Впрочем, Тина не заметила, что он осекся. Она была воодушевлена очередным поворотом своей мысли.

– Ладно, я скажу, я скажу, как все было, – затараторила она. – Артем позвонил мне и попросил срочно приехать, якобы ему нужно было поплакаться насчет ссоры с Лорой, а больше ну совсем некому. Так умолял, что я решила – метнусь туда-обратно… Но у себя дома он стал приставать ко мне. Настаивал. И вот… сам знаешь, что было дальше.