Подбородок Кати задрожал, глаза снова наполнились слезами обиды и боли, но, вспомнив о ребенке, она всеми силами постаралась взять себя в руки.

«Тише, Катя, Тише…» ― утешала себя мысленно, и старалась не смотреть на мужа, который буквально сверлил ее темными, как крепкий виски, глазами.

Она понимала, что ей все равно придется разговаривать с ним на эту тему.

Но была ли она готова узнать подробности их отношений с Даной?

Представила, как ее муж целовал Дану, как он укладывал ее в их супружескую постель, как накрывал ее тело своим, и все внутренности завязались в тугой узел.

Быстро задышав, ужалила взглядом Дамира, и по просьбе доктора обтерла салфеткой липкий живот.

Встав с кушетки, Катя расправила платье, подойдя к столу доктора, села на стульчик, и, не глядя в сторону мужа, дожидалась, когда ей выдадут заключение.

«Сегодня же уеду в поселок к бабушке. Я не останусь с ним в одном доме», ― решила она.

Взяв заключение, попрощалась с доктором и направилась к двери, у который с обеспокоенным видом стоял Дамир.

― Дамир Ренатович, задержитесь, пожалуйста. Я не отниму у вас много времени. Буквально пару минут, ― послышался голос доктора.

― Без меня никуда не уходи, ― сказал он Кате, и направился к доктору.

Выйдя в коридор, Катя тут же встретилась с округлившимися глазами сестры.

― Ну что сказали? ― кивнула она на ее живот. ― С ребенком все нормально?

Катя проигнорировала ее вопросы, в которых чувствовалось фальшивое переживание. Она пристально посмотрела в глаза Даны и задала вопрос:

― Как долго вы вместе?

Дана глубоко вздохнула, опустила ярко-накрашенные глаза и положила руку на живот.

― Первый раз переспали, когда ты лежала в больнице, ― сказала она, после чего Катя застыла словно парализованная.

Эти слова были больнее самых сильных ударов.

Были мощнее самых хлестких пощечин.

Ведь тогда Катя лежала на сохранении с большим риском потерять ребенка.

А Дамир, получается, в это время… у них дома… резвился с ее сестрой…

― Ну, помнишь, ты поскользнулась на чем-то на кухне и упала? ― подсказывала Дана.

― На масле… ― едва слышно вымолвила Катя. ― Которое почему-то было разлито на полу…

3. 3

Не дожидаясь Дамира, Катя вышла на улицу и махнула рукой водителю такси, который как раз буквально только что высадил у клиники пассажира.

― Кать, ну куда ты бежишь в таком состоянии? ― раздался за спиной голос Даны. ― Да подожди ты уже! ― схватила она ее за руку.

Резко развернувшись, Катя со злостью сжала губы.

― На сегодня уже достаточно! ― сквозь зубы процедила она и отдернула руку. ― Или ты решила окончательно добить меня?!

― Я просто хотела сказать, что в тот день у меня не было выбора, ― дрожащим голосом заговорила Дана, и ее зеленые глаза наполнились слезами. ― Дамир пришел домой, когда я уже спала, и накинулся на меня как голодный варвар. Ты же знаешь, сколько в нем силы, Кать. Я честно сопротивлялась, пыталась отбиться от него, но…

Дана поджала губы и, опустив взгляд на живот, прерывисто вздохнула.

― Все случилось… Как бы я не старалась это предотвратить…

От этих слов было невыносимо больно.

Наверное, если воткнуть в сердце шило и прокрутить его там, то эта боль была бы комариным укусом по сравнению с той, что Катя в этот момент испытывала.

― А потом все как-то само собой закрутилось, и… теперь вот шестнадцать недель… ― виновато проговорила сестра. ― Я честно не знала, как тебе рассказать о нас. Понимала, что ты возненавидишь меня, что мы обе испытаем сильный стресс и не дай бог что-нибудь случится с нашими детьми. С моим Тимуркой и с твоим… ― Дана подняла на нее мокрый взгляд. ― Ты узнала, кто у тебя?