- Все хорошо. Думаю, там я найду работу быстро. Все-таки город вдвое больше нашего.

Сборы заняли не так много времени. Больше вывело на эмоции прощание с подругами. С моими девочками из группы моих танцоров.

Они так искренне плакали узнав, что я уезжаю, а ведь им каждой по пять лет и меньше. Они приготовили на последнее занятие открытки, которые нарисовали сами. Красивый номер, который придумали сами и много-много приятных слов.

Свою материнскую, нерастраченную любовь я отдавала им и каждый раз, приходя, домой не чувствовала усталости. Я любила то, что делаю и никогда не смогу заниматься чем-то другим, никогда.

Надя и Ира поддержали. Сказав, что иного решения в ситуации между мной и мужем не было. Не разводиться же.

В итоге через две недели, я сидела в машине с Игнатом немного напуганная, но определенно счастливая с надеждой в сердце.

Квартиру, что мы сняли я обставила в течение первой недели. Решила в это время пока мы обживаемся не искать так остро работу. К ее поискам я приступила через две недели и сразу же бросилась в глаза школа танцев, у которой несколько таких студий были расположены по городу.

В моем районе как раз одна такая находилась в паре минут езды от дома.

- Ну что, сегодня пойдешь относить документы? – спрашивает, садясь за стол завтракать Игнат.

- Да, присмотрела пару школ. В третьей наиболее популярной не преподают малышам, так что сразу отбросила этот вариант.

- А может тебе попробовать себя с более взрослыми детьми?

- Нет, я... Знаешь, я всегда мечтала помогать малышкам и малышам делать первые шаги в мир танцев. Это так увлекательно. Смотреть как эти дети начинают чувствовать музыку, ее ритм. Это не передать словами, - улыбаясь обращаю внимание на то, что он смотрит в телефон и лишь изредка смотрит на меня произнося очередное «ага».

За это время, что мы тут поселились так много времени проводить вместе мы так и не стали. Да муж теперь часто дома, но я так боюсь почувствовать себя параноиком, но кажется, что он рядом и в то же время далеко. А еще этот телефон.

Эти годы я не вспоминала Глеба. Но, бывало, что меня отчего-то раздирало изнутри. От какого-то чувства злости, отчаяния и несправедливости. Не знаю откуда это. Я пыталась уничтожить даже крохи памяти, но шрам на животе напоминал не только о малыше, но и о бывшем муже.

Нечасто, но так больно.

И сейчас я смотрела на Игната и словно шесть лет назад, в те дни, когда говорила о чем-то, а он смотрел в проклятый смартфон.

Встала из-за стола и пожелав приятного аппетита ушла в ванную.

- Но ты не поела, Вер.

- Не голодна.

Встала под душ и ощутила дрожь.

Я знала, что это так проникает страх. Прямо сочится изнутри и вылезает наружу. Да я боюсь. Не ставлю перед собой стеной мои ужасы, но я боюсь. Доверие тонкая и хрупкая вещь и я бы не сказала, что избавилась от навязчивой идеи, что Игнат такой же, как и Глеб.

Просушила волосы. Нанесла сразу же макияж, который состоял из тона для кожи и туши с помадой. Высокий хвост.

Одела классические прямые брюки, лоферы и рубашку.

- Что-то не так, - встретил в гостиной вопрос от мужа.

- Нет, я волнуюсь. Но хотела попросить, чтобы ты, задавая вопросы слушал ответы. Это неприятно, когда я говорю с тобой, а ты не отлипаешь от телефона.

Сейчас я говорю о том, что мне не нравится. Кое-что можно оставить внутри, не быть же вечно недовольной и пилить за мелочи, но сейчас решила на вопрос ответить.

Он понимающе кивнул и подошел, положив руки на талию.

- Прости. Там написали по работе. Я пока что привыкаю к постоянному месту работы, поэтому тоже волнуюсь и стараюсь сразу же отвечать на сообщения.