– Не знаю, как там у вас дела в песках, – рассуждая, затянула я, – в обыденной жизни на Джелида-ден ночнорожденные и ведьмы – союзники, вопреки инстинктам. Даже после Неизвестной войны они объединяются в шайки.

Арейник ничего не ответил, продолжив упорно рыться по шкафам скудной лачуги. В отличие от эфилеанов стихий, которые, как и барьеры, предпочитали более человекоподобные условия для жизни, ведьмы жили как хищники – без удобств.

Я села на пол, чтобы осмотреть раны на ногах. Арейник же усадил свою здоровенную тушу на единственный шаткий табурет. Сняв лохмотья и развязав грязные бинты, он оголил торс, чтобы проверить старые раны.

– Ты в совершенстве говоришь на джелийском языке – почему? – спросила я и с подозрением подумала: «Камнеголовые эфилеаны земли – далеко не самые мозговитые существа… Он подозрительный».

Здоровяк снова промолчал. На смуглой широкой спине проступали шрамы от плетей.

– Нравятся отметки плети? – послышался его голос.

Некоторые были совсем свежими, но большая часть из них – старые отметины прошлого.

– Ты не особо послушно себя вел. Тебя били много лет.

– Пески имеют строгие законы, в отличие от земли гнили, где сплошь и рядом бесчинствует беззаконие, а по мертвым зонам разбросан ночнорожденный кровососущий сброд.

– Верующих тут нет.

– Я видел.

В песках было много верующих. Эфилеаны разных земель по-разному трактовали свою веру в природного бога. Жители Арейна-ден практиковали шаманизм, спасаясь «священными» дождями. Как они считали: не прочел молитву – умер от засухи. Быть неверующим – быть мертвым.

Арейник достал из кармана грязных лохмотьев маленький пузырек и открыл затычку – заброшенное жилье тут же пропиталось запахом самодельного спиртового антисептика.

Я заметила на предплечьях элементалия татуировки на арианском языке и полюбопытствовала:

– Что значат надписи на руках?

– Прочти, – буркнул он.

– Землеед, я говорю только на джелийском.

Арейник смочил пару пальцев в жидкости из пузырька и смазал рану на левом боку. Укусы эфилеанского волка. Элементалию не сильно досталось, я видела смертельные раны после встречи с волками гор. Стиснув зубы, он замычал, сдерживаясь, чтобы не выдать наше присутствие, схватился рукой за стоящий рядом деревянный стол, и тот треснул от прикосновения камнекрушителя.

– Левая рука – рука создателя, – прошипел он, убирая пальцы с раны, и отпустил продавленный стол, – правая рука – рука разрушения.

– Левая надпись – послание эфилеанов. Правая – людей.

– Не тупая, однако. – Он закрыл пузырек и спрятал его в карман лохмотьев.

Коснувшись правого плеча, эфилеан прошептал, словно молитву:

– Сторона человеческого разрушения…

История людей. Предательство бога одним из его учеников, после чего, по легенде, тот удавился на дереве, подарив растению плоть предателя. Дерево, именуемое Багрянником, очищало тех, кто предавал самого себя и ступал на путь безбожничества.

Кусок «магической» древесной породы очищал от греха, даруя блаженную смерть тем, кто заслуживал получить ее в муках. Хотя все Багрянники были сожжены почти два тысячелетия назад.

Элементалий коснулся левого плеча.

– Сторона эфилеанского создания…

История эфилеанов. Камень, что зародил в себе «ненависть природы», был найден в те же года, когда, по легенде, Иуда совершил свой страшный грех. И вместе с его бездыханным телом на землю упало обезглавленное тело эфилеанского святоши.

Две легенды, что переплетались между собой.