Сижу на берегу, ноги ласкает тёплая вода, солнце садится. Я пытаюсь отыскать себя, но не могу. У меня нет ни стремлений, ни желаний, только жизнь по инерции. Даже подруг нет, только знакомые. Тимур вынул из меня душу, убрал в дальний ящик, осталась оболочка человека. Страшно сознавать это. Страшно, что привыкла и уже даже не трепыхаюсь.

– Не хочу так, – говорю вслух. Хочу жить, а не существовать! По-настоящему жить! Для себя, для детей, но не для человека, который не ценит. Неужели я не заслуживаю, чтобы меня ценили?! Внутри всё наполняется непривычной лёгкостью. Встаю, решительно иду к нашему бунгало, замираю на миг: перед ним крутятся девушки в бикини, активно развлекают Тимура, который, будто шейх, развалился на стуле. Заметив меня, улыбается, словно ничего не случилось. Для него не случилось, верно. Для меня в этот самый момент последняя мозаика со щелчком встаёт на место. Хватит. Больше не хочу это терпеть. Никакие деньги мира не стоят собственного достоинства.

Тимур

Отдыхать надо уметь. Эту истину отец вбивал с детства. Я раньше не понимал, зачем он это говорил, теперь отлично понимаю. Работа умеет засасывать и высасывать. Хотя и сосёт иногда так, что яйца поджимаются. Выгореть несложно, я выгорать не хочу. Когда надо контролировать всё и сразу, мозги сбиваются в кучу. Сижу на берегу океана, смотрю на воду и небо и чувствую, как начинаю расслабляться. Уже успел проверить биржевые сводки, ответил на пару писем и создал несколько целей, которые отправил руководителям отделов одной из фирм. Можно отдохнуть.

Девицы вокруг ходят сочные, да только я в Тулу со своим самоваром прикатил, о чём не жалею. Яна отличается от местных смуглянок: светлая, изящная, как фарфоровая статуэтка. Часто именно с ней её и сравниваю. Красивая куколка всем на зависть. Такими любоваться хорошо, глазу приятно.

Переключаюсь на девиц у бассейна. Всё как люблю: горячие, с кошачьим взглядом. Таких только драть всю ночь с перерывом на перекур. Моя Яна не такая, она про нежность. Отличная жена, все вопросы, связанные с семьёй и домом, решает. А то, что в постели зажатая – так я и не предложил бы никогда то, что меня заводит. Представляю, как она бы глаза распахнула и покраснела. Анал, лёгкий БДСМ?.. Где они, и где нежная, хрупкая женушка?

– Ты не выглядишь довольной, – говорю, когда она подходит. Протягиваю руку, сажаю на колени, обнимаю одной рукой. – Что-то не так?

– Нет, всё так, – отвечает ровно. Отлично знаю этот тон: Яна не умеет ругаться. Не умеет кричать и скандалить. Своё недовольство показывает холодом и игнором, при этом продолжая играть роль примерной жены. Приподнимаю за подбородок, заставляю посмотреть в глаза.

– Что не так? – повторяю с нажимом. Мы сюда не ругаться прилетели, это можно было и дома сделать, было бы желание.

– Ничего, – повторяет она, отвечая прямым взглядом. Слабо улыбается, смягчая линию напряжённых губ. – Наверное, просто смена часовых поясов. И усталость. Голова болит.

– Выпей таблетку и пойди поспи. – Напряжение отпускает. Поглаживаю её по спине. – Я больше привык к частым перелётам, а ты у меня птичка домашняя. Иди отдохни, а вечером пойдём в ресторан.

– А ты как? – В этом вся Яна – всегда беспокоится обо мне. Чмокаю в нос, улыбаюсь.

– Я справлюсь, – киваю на ноут, лежащий на столе. – Поработаю немного.

Ага. Вон та брюнетка в красном купальнике определённо стоит того, чтобы над ней как следует потрудились. Не считаю и не считал себя бабником. И мимо коротких юбок прохожу спокойно, но если предлагают, можно взять. Не всегда и не всё – грязь домой не тащу, к контрацепции подхожу серьёзно. Перед глазами невольно всплывает фотограф Аня. Вот кого было бы на самом деле интересно уложить, только там сразу ясно: простым сексом бы не ограничилось. Такие если сдаются на милость победителя, то почти всегда выставляют слишком много условий.