Торопливо стираю с щек злые слезы и иду подальше от работы, время еще есть, мне нужно срочно собраться и вернуться к концу обеда невозмутимой и спокойной. Я там работаю, в конце концов, мне не должно быть никакого дела до одной идиотки.

И почему я раньше считала, что люди с технической специальностью не могут быть дураками? Вот же доказательство, что могут. Кристина тому яркий пример.

Захожу обратно в офис, тщательно контролируя дыхание, и занимаю свой стол, ни на кого не смотря. Какое счастье, что у меня свой проект и работы в нем еще полно. И ни к кому из присутствующих не нужно обращаться по смежным разделам.

За чертежами и нормативной документацией немного остываю. Впервые целиком и полностью радуюсь тому, что столы в кабинете именно что ограждены и не позволяют свободно наблюдать за остальными, разве что приподнимаясь и выглядывая вбок. Можно представить, что я одна в своем крошечном, но личном кабинете.

Остается два часа рабочего времени, но я снова хочу пить. Иду в архив, погруженная в мысли о проекте, позабыв о Кристине и прочем, жаль только, что она обо мне не забыла.

– О, все тут, а я и не смотрела, – произношу, увидев коллег, оккупировавших маленький деревянный стол. – Кипяток еще остался?

Мне отчего–то не отвечают, но я способна разобраться с чайником самостоятельно. Наливаю в кружку воду и только сейчас осознаю, что за моей спиной стоит оглушающая тишина. Необычно и странно для особей женского пола в количестве аж четырех штук, собранных за одним столом.

– Не ожидали мы от тебя такого, – подает голос Маша, – у самой плохие отношения с матерью, уехала от нее, так еще парня рассорила с родителями!

– У меня обычные отношения, – разворачиваюсь, – и откуда ты вообще знаешь про мою мать? Ах, Кристина, – киваю, разобравшись, в чем дело. – Ты нашла повод для сплетни? Решила всю меня прополоскать своим поганым языком?

– Сама виновата! – вздергивает нос коллега и уходит, вслед за ней исчезает и Маша, еще одна моя коллега.

– А я считаю, нельзя судить по версии одной из сторон, но твою никто не знает и вряд ли узнает, – произносит Света. – На Кристину не обижайся, она слишком близко принимает подобное, она же была беремена от Руслана, но случился выкидыш.

– И меня это должно заботить? – повышаю голос на пока что единственного человека, не обвинившего меня ни в чем. – Это я была причиной ее выкидыша?

– Нет, но, – Света кривится, – в общем, ладно, пойду я. Лучше закрыть тему и не поднимать.

– Да, – соглашаюсь, – гораздо лучше.

Дверь за Светой закрывается, и за столом остается одна Марина, эффектная брюнетка, чем–то похожая на Мирошниченко. От этого сравнения меня внутренне передергивает, а слова коллеги вводят в легкий ступор.

– А по мне, ты красотка! Уверенно шла к своей цели и ведь почти добилась ее! Контакты бабушки, которая делала отворот от семьи и приворот на тебя, не дашь?

– Что? – только и в состоянии произнести я.

– Хотя ведь сорвалось на последнем этапе, наверное, та стерва перебила какой–то своей знахаркой. Но я попрошу с гарантией, чтобы поставили защиту от такого, – договаривает Марина и поднимается на ноги. – Так что, дашь?

Я только через несколько секунд понимаю, что она не шутит, говорит всерьез.

– Нет у меня никаких контактов, в передаче сказали неправду, Жанна солгала, я никого не привораживала, – все–таки отвечаю.

– Не хочешь раскрывать рабочий контакт, понимаю, – понятливо кивает Марина, – к тому же бабушка отчасти скомпрометирована из–за этого выпуска откровенностей невесты твоего бывшего. Ладно, через недельку–другую поинтересуюсь, авось дашь. Мне не горит.