– Да, Заюш?! – откидываясь мне на колени, поднимает лицо, заглядывает в глаза.

Я только открываю рот, чтобы спросить, но вовремя одернув себя, закрываю.

Боже! Моя ревность выходит за границу понимания ее. И мне кажется все это ненормальным. Проглатываю чуть не сорвавшийся с кончика языка вопрос и говорю совершенно иное.

– Пора за Костиком. Тихий час в саду вот-вот закончится.

3. Глава 3

Мы крепко с Владиком держались за руки, когда на следующий день отправились на консультацию в центр планирования семьи. К нашему лечащему доктору. Она нас ждала. Владик казалось был взволнован не меньше моего. Руки холодные. Ладошки влажные. И в глазах столько эмоций, что можно заблудиться если посмотреть.

– Если честно не ожидала вас тут увидеть так рано. Могла бы и полтора годика потерпеть.

Открывает поочередно наши медицинские карты, врач. Быстренько проглядывает карту мужа, потом берется за мою. Она в несколько раз толще.

– Ну, Альбина Викторовна, рассказывайте, как так получилось? Почему раньше срока? И главный вопрос, последствия то понимаем?

От жесткости слов врача меня кинуло в холодный пот. Я не была готова к такому холодному приему. Врач взглянула на из под бровей ожидая ответа вцепилась в меня взглядом.

– Так я не знаю?! Это нужно спросить у ваших таблеток, Людмила Сергеевна, – встрепенувшись отвечаю, и крепче сжимаю ладонь Владика требуя от него этим прикосновением поддержки, но муж помолчал и сделал такое лицо, что вообще не заметил, а вот я заметила, что он кольца так и не одел, и это осознание царапнуло сердце.

– Ну, моя дорогая. Таблетки таблетками, а контрацептивы, никто не отменял. Тем более в вашем случае, нужно было бы проявить к эту повышенное внимание.

– Ну и что теперь делать? Я если честно вообще не знаю, как так вышло…

– Хм, выходит всегда из одного и того же места, моя дорогая, ищет яйцеклеточку, оплодотворяет, а потом…

– Я все поняла, – перебиваю врача. Щеки горят, как впрочем и все тело. Зачем она это говорит? Специально? Чтобы снять с себя ответственность за то, что у ее рекомендации и лечение не такие идеальные как ей казались?

– Так, ладно. Что теперь разводить кисель водичкой. Пойдемте Альбина Викторовна я вас посмотрю. Потом на Узи, а вы Владислав Алексеевич, подождите за дверью. Ух, и расстроили же вы меня сегодня. А так хорошо все начиналось, – беседует врач с мужем, пока я усаживаюсь в кресло.

– Это вышло случайно… – понуро отвечает Владик.

– Случайно – не случайно. Какая теперь разница. Вы хоть в голове бы себе немножко думали, что с каждой вот такой случайностью – родить вашей жене будет невозможно.

Повышает голос Людмила Сереевна, но потом пония что перебаривает… – Извините, Владислав Алексеевич. Эмоции не сдержала. Но тут и сдержать сложно. Переживаешь уже за вас, как за своих. А вы ошибку за ошибкой делаете.

Дверь хлопнула. Владик так и вышел из кабинет, не сказав ни слова.

Врач заглянула за ширму.

– Переживательный у вас муж, Альбина Викторовна, – она проходит к стойке, помыв руки достает и натягивает перчатки, но перед эти открывает ящик стола, что-то туда прячет, заметить не успеваю, только чисто интуитивно могу предположить, что это либо деньги, либо сигареты.

На душе становится муторно от того, что в голове зародилась бредова мысль о том, что эти деньги мог ей дать Владик. Это конечно же не так, но отчего мне тогда от этой мысли мурашки по коже бегут. От чего на языке так и вертиться вопрос и в сердце возникает желание спросить у Людмилы Сергеевны об этом.

– Ну, что ж, – врач закончив осмотр, отступает, стянув перчатки кидает из в ведро, – вы беременны, дорогуша.