– Мам! – дернул меня Костик за голову. – Открылся чемодан!

– Что? – дернула головой и только повернула голову, как услышала оглушительный визг тормозов.

Все внутри замерло в предчувствии чего-то неотвратимого и … страшного.

Сердце сделав кульбит. Ушло в пятки.

– Эй! Совсем …

Выскочил из машины высокий мужчина. Глянула на него.

– Извините, – пискнула.

– Что случилось? – мужчина, немного съехав с дороги, направляется в мою сторону, легким, пружинистым шагом. Высокий красивый. Похож чем-то на спортсмена. И сразу понятно, что этот парень не из бедняков. У него большой дорогой внедорожник, на переднем сиденье которого, я краем глаза успеваю заметить маленькую девочку.

– Я дико извиняюсь, – суетливо оглядываюсь вокруг себя, чтобы понять масштаб моей катастрофы. – Дурацкий чемодан расстегнулся.

– Давайте помогу, – хмурит парень брови.

Я же торопливо пытаюсь подобрать детские вещи, игрушки:

– Ой, спасибо. Извините, что задерживаю вас. Уж не знаю как так получилось. Видимо плохо застегнула чемодан.

Растерянно пробормочу то ли оправдываясь перед мужчиной, то ли уговаривая себе, чтобы не злиться, на Костика, которого отчего-то закапризничал начал зло цепляться мне за плечо. Уже через минуту не выдерживаю:

– Костик! Хватит! Потерпи немного! – сердито одергиваю сына, я испытываю жутчуйшую неловкость от того, что чужой мужчина касается наших вещей.

– Не волнуйтесь. Все хорошо.

– Да, спасибо. Мне так неловко. Серьезно…

– Прекратите, мне не сложно. А вы в реабилитационный центр? Я могу вас подвезти. Тут еще метров пятьсот шагать. У меня как раз жену сегодня туда переводят.

– Ой, нет-нет, – запинаюсь отнекиваясь. Какой к черту реабилитационный центр?! – Мне в “Глорию” это через дорогу…

– … да я понял.

Перебивает и тут же активнее начинает собирать вещи Костика, при этом делая вид, что мне не существует. Мне становится не по себе, и не найдя его поведению никакого оправдания кроме как злость, бубню под нос:

– Простите.

– Ничего… – отвечает мне в параллель и наши слова заглушает оглушающий скрипучий свист тормозных колодок и свистящий звук резины об асфальт.

Секунды. Я вскидываю взгляд и у меня жизнь вся перед глазами проносится в одном единственном мимолетном кадре. Когда вижу несущийся прямо на нас черный джип.

– Боже!

Только и успевает сорваться с губ. Прижимаю к себе Костика сильно сильно…Визг тормозов совсем рядом. И в нем слышна неминуемая угроза… или даже смерть…

Зажмуриваю сильно-сильно глаза. Сжимаюсь. И вдруг неожиданно для себя ощущаю как нас с Костиком охватывают сильные руки. И толкают вперед, я только и успеваю что ахнуть и сделать шаг в сторону, но… оказываюсь недостаточно быстрой …. не успеваю опомниться как оглушительный удар сотрясает все мое тело. А дальше… Из моей груди вырывается дикий крик! Он оглушает меня саму, а потом вдруг прерывается и наступает полная темнота. Больная. Вязкая. Затягивающая в свои топи.

И я медленно тону, опускаясь на дно, где меня прошибает нестерпимая агония боли.

8. Глава 8

– Папуль, – мурлычет в динамик Карина.

Откладываю бумаги. Откидываюсь на спинку кресла.

Брови на автомате ползут к переносице.

Боже. Она вылитая своя мать. Повадки. Голос. Интонация. Да, мне достаточно только одного сказанного ею слова, чтобы понять с какими намерениями звонит дочь.

– Слушаю, Карина. Только давай по делу. У меня работы столько, что в твоей головке не уложиться и малая часть сий информации.

– Пап, ну что сразу, – обиженно вздыхает и тут я в ее голосе улавливаю плаксивые нотки. Да чтоб ее!

– Зайчонок, – смягчаю тон, ослабляю напор. – Что у моей куколки случилось?