– Помнишь ночь, ты вернулся домой под утро, зашел в мою комнату и начал плакать, потому что просто устал? – спросила я, он точно знал, какую ночь я имею ввиду, слёзы ему были совсем не свойственны, – Тогда я не понимала тебя, но не спрашивала ни о чём. Я не сказала тебе ни слова. Ни про обиженного мальчика, ни про то, что тебе надо успокоиться. Я просто сидела рядом с тобой, потому что тебе это было нужно, – я горько вздохнула, чувствуя, как слезы текут по моим щекам, – Артём, сейчас устала я. Разве я не заслуживаю твоего понимания? Разве я не заслуживаю, чтобы ты просто был рядом, пока мне не станет легче?

Я слышала, как брат на другом конце трубки дышит, пока я молилась, чтобы он понял меня.

– Ты заслуживаешь это, – наконец произнёс Артём, – ты заслуживаешь намного больше, чем просто понимания или поддержки. Почему ты не даёшь мне помочь тебе?

– Потому что с некоторыми вещами мы должны справляться в одиночестве.

Например, с самими собой.

А ещё возможно я не заслуживала его помощи. Возможно я вообще не заслуживала помощи. Впервые в моей голове появилась эта мысль, но она была такой правильной и такой навязчивой.

– Хорошо, – прошептал Артём, – но постарайся сделать это быстрее и помни, что твой дом рядом с нами, и мы всегда ждём тебя.

– Спасибо, – сказала я едва слышно, а потом нажала в телефоне на красную кнопку.

Слова брата были тем, что я хотела слышать, но отчего-то сейчас я не могла до конца поверить в них.

Если дом там, где тебя всегда ждут, то где был мой дом?

Я наскоро вытерла с щёк слёзы и поспешила обратно на кухню. Хоть Егор и не разрешал мне помогать ему, в его компании было всё равно лучше, чем в одиночестве.

– Может мне поговорить с Артемом, объяснить всё? – спросил Егор, глядя на меня обеспокоенным взглядом.

Кажется несмотря на попытки привести себя в порядок, было видно, что я плакала.

Я покачала головой.

– Уже всё в порядке, – сказала я, не до конца уверенная в своих словах.

На самом деле ничего не было в порядке. Ни с Артёмом, ни тем более с Маратом, которого никто даже не упоминал в разговоре, будто все вокруг боялись чего-то. Я сама не звонила и не писала ему, потому что боялась. Боялась, что от отвернется и скажет, что всё испорчено. Я и сама знала, что всё разбито. Но просто знать и услышать это из его уст было всё-таки разными вещами.

– Кто я без своих братьев? – этот вопрос так быстро сорвался с моего языка, что я даже не успела подумать. Это были просто мысли в слух.