– Убийство? – всплеснула руками Анна. – О каком убийстве речь?

– Первоначальные выводы полиции говорят о том, что ваш муж был убит.

– Но кто? Кто убийца?

– Это еще предстоит выяснить. В настоящее время следствие подозревает вас, мадам.

Друзья загалдели, что это какая-то чудовищная ошибка.

– Анна? – воскликнул Филипп. – Вы подозреваете Анну? Что за бред! Более любящей женщины я не встречал. Анна и отец любили друг друга.

– И тем не менее, месье Карель, Анна задержана.

– Не волнуйся, – Филипп обнял ее. – Все выяснится. Полиция обязательно разберется…

– Подождите… – Мишель прервал рассказ. – Я не понимаю, как они могли вас обвинить? Вас же не было дома! Множество свидетелей могут подтвердить ваше алиби!

Анна вздохнула.

– В том-то и дело. Я возвращалась. На пять минут буквально. Около одиннадцати. Вышла из машины, поздоровалась с соседкой. Видимо, она сказала об этом следователю.

– Зачем?

– Я обещала одной приятельнице книги для ее ребенка. Она ехала из Парижа, потратила столько времени. А я забыла их захватить. Мы приехали вдвоем, но она осталась ждать меня в машине, и я одна заходила в дом.

– В то время ваш муж был жив?

Анна виновато посмотрела на Мишеля.

– Я не знаю. В гараже звучала музыка. Он любит… ну, любил все делать под музыку. Я подумала, что он там работает. Может, если бы я одна приехала, я бы к нему забежала, но я лишь поднялась на этаж, взяла приготовленные книги и ушла.

– И полиция посчитала, что вы за это время успели его убить? Но каким образом?

– Они определили, что одиннадцать часов – приблизительное время смерти Ноэля. Потом они посчитали, что у меня было достаточно времени, чтобы его убить.

– А мотив?

– Вы не поверите! – Анна покачала головой, произнесла с надрывом: – Якобы я хотела завладеть домом и деньгами Ноэля! Вот он – мотив! Другого ничего не могли придумать.

– А что смутило полицию? Почему они решили, что это убийство?

– Поначалу они считали, что самоубийство. Мы с Филиппом никак не могли согласиться с этим. Такого просто не могло быть. Мы не сомневались, что это несчастный случай. А что еще подумать? Но, оказывается, Ноэля сначала оглушили… Или как это называется, я не помню. Ударили по голове. Он потерял сознание. Потом его усадили на водительское сиденье, пристегнули ремнем и запустили двигатель. К такому выводу пришли криминалисты. Потом они скорректировали время смерти: полдвенадцатого. Но это уже потом. А в тот момент… И еще. Ноэль большой. Я бы не справилась. Да еще за пять минут. Бред какой-то. Но знаете, этот капитан… Пети́… он до сих пор считает, что мужа убила я. Я несколько дней провела в камере предварительного заключения. И только благодаря месье Заки меня освободили из-под стражи. Он смог убедить судью, что доказательств моей вины недостаточно для ареста и содержания под стражей.

– Вас отпустили?

– Да. Но взяли подписку о невыезде. Я осталась одна. Бродила по дому. Перебирала вещи Ноэля. Я не знала, что теперь с ними делать. Кому отдать? Беднякам? Это было ужасно. Воспоминания. Счастливые годы… А потом…

Она встала, включила электрический чайник. Затем выключила.

– Ах, лучше виски. Мне надо выпить. А вы? Хотите виски? Или бокал вина?

– Лучше вино. Я за рулем.

Анна открыла дверцу шкафа, где стояли бутылки с алкоголем. Бутылок было много.

– Вы не думайте. Я часто не пью.

– Я ничего плохого не думаю, – мягко ответил Мишель.

– Могу предложить красное. Белое надо в холодильник поставить.

– Отлично, пусть будет красное.

– Вот хорошее: «Кот-Роти» или…

– Оставьте это.

Анна поставила бутылку на столик, принесла штопор:

– Открывайте.

– Кот-Роти Шато д’Ампюи, шестнадцатого года. Э-э… Анна, это дорогое вино.