В отечественной доктрине решение вопроса относительно понимания современного lex mercatoria также неоднозначно. Например, Е.Е. Веселкова включает в его состав международные договоры и международные обычаи[217]. Е.В. Иванова считает, что его содержание составляют, с одной стороны, международные договоры и нормативные документы международных межправительственных организаций, а с другой – международные торговые обычаи, обыкновения и нормативные документы международных неправительственных организаций[218]. Аналогичным образом выделяет два блока документов lex mercatoria С.В. Бахин[219], отмечая, что при таком понимании lex mercatoria предстает в качестве конгломерата норм и правил, разных по своей правовой природе и юридической силе[220]. Н.А. Карсакова также включает в состав lex mercatoria международные договоры, обычаи, обыкновения, общие принципы права, общие условия и другие инструменты регулирования международных коммерческих отношений, обладающие различной правовой силой[221]; между тем в качестве кодификаций норм lex mercatoria она называет Принципы УНИДРУА и Принципы ЕДП[222].

С другой стороны, в литературе предлагается более узкое понятие lex mercatoria. Так, например, авторы книги «Курс международного торгового права» предлагают относить к lex mercatoria обычаи и обыкновения международной торговли, типовые контракты, общие условия сделок, руководства по заключению контрактов[223]. Сходным образом О.В. Аблезгова относит к lex mercatoria совокупность негосударственных невластных регуляторов международной торговли. Характерной особенностью норм lex mercatoria она считает их международную природу. Такие нормы вырабатываются, по ее мнению, международным деловым сообществом в процессе его деятельности[224].

Полагаем, что в отсутствие международного и национального определения lex mercatoria вопрос о его содержании и, следовательно, нормативной природе будет оставаться открытым. Если подходить к рассмотрению lex mercatoria как международного коммерческого права, то при таком подходе в него можно включить различные международные нормативные правовые и иные нормативные источники регулирования международных коммерческих отношений, которые будет объединять то, что все они применимы в международном коммерческом обороте и служат для регулирования и упорядочения международных коммерческих отношений. В этой связи заслуживает внимания мнение Е.В. Ивановой, которая отметила следующее: «Совершенно очевиден критерий включения тех или иных документов в состав “lex mercatoria” – его применимость в международном коммерческом обороте…»[225].

Аналогичного мнения придерживается С.В. Бахин[226].

В то же время, избирая в качестве применимого права lex mercatoria, стороны международных коммерческих договоров стремятся уйти не только от их национального, но и от международного правового регулирования. Применение норм какой-либо международной конвенции для регулирования международного коммерческого договора (как действующей для государства – участника такого договора, так и не вступившей в силу) вряд ли подразумевается сторонами при выборе в качестве применимого lex mercatoria в целом, а должно оговариваться ими отдельно. Напротив, выбор lex mercatoria в качестве применимого права, на наш взгляд, предполагает, что стороны согласились с тем, чтобы их договор регулировался средствами негосударственного регулирования, способными теоретически и практически выступать в качестве применимого права. В качестве таких средств негосударственного регулирования предлагается рассматривать своды негосударственного регулирования, конкретный выбор одного из которых для регулирования конкретного международного коммерческого договора должен осуществляться правприменительным органом. В регионе ЕАЭС в качестве такого свода предлагаются, прежде всего, Принципы УНИДРУА 2010 г., а также специальные Принципы, посвященные отдельным видам международных коммерческих договоров