. Интеграция может происходить в любой сфере: экономической, политической, социальной, культурной, образовательной и др. Но в современных условиях она наиболее востребована в сфере экономики, поскольку предоставляет государствам дополнительные экономические выгоды и преимущества. Убедительно звучит мысль о том, что экономическая целесообразность является фундаментом и движущей силой интеграционных процессов^>[57].

В научной литературе выделяют различные формы экономической интеграции в зависимости от того, какие цели ставят перед собой участвующие государства. В качестве классической признают классификацию, которую в 1961 г. предложил известный американский экономист венгерского происхождения Б. Балаша (B. Balassa). Согласно этой теории выделяют пять форм экономической интеграции:

а) зона свободной торговли;

б) таможенный союз;

в) общий рынок;

г) экономический и валютный союз;

д) политический союз.

Данная классификация, несмотря на свою академичность, отражает, по мнению экспертов Евразийской экономической комиссии, лишь одну сторону интеграционного сотрудничества государств – степень либерализации и гармонизации законодательства, т. е. уровень «свободы» экономического взаимодействия, который выражается, как правило, в снятии барьеров и ограничений^>[58]. Однако, как отмечают эксперты, обеспечение определенной степени либерализации и гармонизации законодательства – это не самоцель, а средство для достижения целей интеграционного сотрудничества. При этом целью формирования любого интеграционного объединения является получение странами-участницами экономических преимуществ и выгод от взаимного сотрудничества^>[59]. Евразийский экономический союз – тому подтверждение: согласно «Основным направлениям экономического развития ЕАЭС до 2030 г.» целью экономического развития Союза является достижение и поддержание качественного и устойчивого экономического роста государств-членов и Союза в целом за счет реализации их конкурентных преимуществ^>[60].

Исходя из приведенной классификации стадий интеграционного процесса Б. Балаша, очевидно, что Евразийский экономический союз, созданный на базе Таможенного союза и Единого экономического пространства, в настоящее время находится в середине интеграционного процесса. Представляется, что внешние факторы дают неплохие шансы для саморазвития ЕАЭС: экономические санкции, барьеры по отношению к России являются действенным стимулом развития импортозамещения и формирования общих рынков ЕАЭС. В перспективе – переход на единую валюту внутри Союза. Конечно, создание валютного союза – дело будущего: Евразийская экономическая комиссия видит это не ранее 2025 г., когда будет сформирован единый финансовый рынок. Президент РФ В. В. Путин также отмечает возможность введения единой валюты только после того, как все страны ЕАЭС подравняются в уровне развития^>[61]. Несмотря на то, что создание валютного союза – достаточно проблематичный и дискуссионный на сегодняшний день вопрос, тем не менее, это закономерный процесс развития экономического интеграционного объединения, поскольку без единой валюты эффект от единого рынка будет неполным.

Помимо вышеобозначенных интеграционных процессов, ученые, характеризуя современное развитие мировой системы, выделяют две ведущие тенденции – глобализацию и регионализацию, которые, несмотря на их различную природу, не только не взаимоисключают, а, напротив, взаимодополняют друг друга^>[62]. В этой связи все чаще в научной литературе встречаются термины «глобальный регионализм», «глобальная регионализация»^>[63]