Так, еще в 1982 г. касательно наднациональной правовой сферы указывалось, что поскольку функции права не могут быть осуществлены при отсутствии процессуальных правовых норм, на основе которых реализуются (должны реализовываться), соответственно, международные процессуальные отношения, то каждое из отраслевых подразделений современного международного права обладает своим «собственным» специфическим процессуальным (процедурным) режимом.

Это дает основание для постановки вопроса о выделении в системе наднационального права двух подсистем: международного материального и международного процессуального права.

В юридической литературе также указывается, что «объективно существующие или предлагаемые юристами-международниками отрасли международного права имеют различный иерархический уровень, и в принципе к ним можно применить сложившееся в общей теории права деление на профилирующие (фундаментальные), они же первичные, основные, – и комплексные (вторичные). Первичной отраслью можно, видимо, считать право международных договоров как внешнее выражение всей системы современного международного права, поскольку международный договор – основной его источник. Нормы права международных договоров составляют основу всех других отраслей международного права. К профилирующим отраслям следует отнести также дипломатическое и консульское право, право международных организаций, международное воздушное право и космическое право. Несколько сложнее вопрос о так называемых комплексных отраслях. Традиционно к ним относят международное морское право, имея в виду, что правовые отношения, возникающие в процессе международного торгового мореплавания и рыболовства, регулируются нормами как международного публичного и международного частного права, так и нормами отраслей внутреннего права государств. В последнее время в литературе обосновывается выделение международного экономического права, международного торгового, финансового и международного трудового права, права международной безопасности и др. Они реально существуют, но лишь как весьма значительные по объему нормативные массивы, которые не имеют пока своего достаточно обособленного правового режима. Поэтому несколько преждевременно будет признание их в качестве самостоятельных отраслей. Очевидно, это специфические международные комплексные общности (образования) межотраслевого назначения с определенными правовыми характеристиками»[59].

Позволим себе заметить, что продемонстрированное нами «повышенное» внимание к отраслевой конструкции, можно даже сказать – абсолютизация таковой, в советской (а затем и российской) юридической доктрине, особенно примечательно в контексте распространенности в отечественном правовом порядке нормативистского (нормативного) типа правопонимания.

Дело в том, что основатель корреспондирующего учения Г. Кельзен свою «ступенчатую концепцию права» (возглавляемую «основной нормой» – своеобразной квинтэссенцией правовых принципов) отобразил именно посредством форм проявления и действия интересующего нас явления, а не каким-либо умозрительным классификационным способом. Он же указывал, что «система права не состоит из согласованных норм, находящихся на одном и том же уровне. Наоборот, она представляет собой иерархическую структуру вышестоящих и нижестоящих юридических правил… Связь между низшим и высшим уровнем системы права – как, например, между… статутом и судебным решением – это отношение определения и подчинения»[60]. Отсюда, кстати, выводится и то, что наличие юридической силы, или, точнее говоря,