К информации, распространение которой дает возможность применения блокировки на основании и. 6 ст. 10 Закона об информации, относятся, в частности:

(1) информация с ограниченным доступом[160], в том числе сведения, составляющие личную или семейную тайну[161], коммерческую, налоговую или банковскую тайну[162], государственную тайну[163];

(2) сведения, содержащие клевету[164] или оскорбление[165];

(3) агитационные материалы, распространяемые в нарушение закона[166];

(4) информация, составляющая кредитную историю[167].

Однако на практике достаточно часто суды подменяют понятие информации, за распространение которой предусмотрена административная или уголовная ответственность, понятием информации о действиях, за совершение которых предусмотрена административная или уголовная ответственность.

Такого (ошибочного, по мнению автора) подхода придерживается в том числе ВС РФ.

В частности, Определением ВС РФ от 26.02.2013 № 6-КГПР13-1 были отменены постановления нижестоящих судов по делу, в котором прокурор требовал прекратить доступ к «вредоносным интернет-ресурсам», содержащим сведения о способах приготовления взрывных устройств. ВС РФ не согласился с доводами нижестоящих судов о том, что информация на сайтах не признана в установленном порядке экстремистским материалом, а также о том, что бесспорных доказательств возможности с использованием данной информации изготовить взрывное устройство («бомбу»), пригодное для совершения террористического акта, не было представлено. Отправляя дело на новое рассмотрение, ВС РФ указал, что «предоставление возможности доступа к информации о способах приготовления взрывных устройств с использованием информационно-телекоммуникационных услуг сетей, в том числе сети Интернет, фактически является информационным пособничеством террористической деятельности, создающим опасность причинения вреда жизни и здоровью граждан, безопасности государства, за осуществление которого предусмотрена у головная ответственность».

Таким образом, мотивы, приведенные судом, противоречат смыслу и. 6 ст. 10 Закона об информации, который явно устанавливает запрет на распространение сведений, только если само по себе распространение информации образует состав административного или уголовного правонарушения.

Ожидаемо, что такая практика ВС РФ дает нижестоящим судам возможность придерживаться столь же произвольного подхода к толкованию Закона об информации.

К примеру, Кронштадтский районный суд Санкт-Петербурга[168] признал запрещенной размещенную в сети Инструкцию по даче взятки полицейскому, сославшись лишь на то, что непосредственно дача взятки является уголовно наказуемым деянием.

Аналогичным образом Санкт-Петербургский городской суд[169], поддерживая решение суда первой инстанции об ограничении доступа к интернет-сайту в другом деле, сослался на то, что на нем размещена информация о способах взяточничества и уклонения от уголовной ответственности, тогда как положениями ст. 290, 291 УК РФ установлена уголовная ответственность за получение и дачу взятки.

Еще в одном похожем деле Алтайский краевой суд также признал[170]запрещенной информацию об изготовлении взрывчатых веществ. При этом суд сослался на ст. 223.1 УК РФ, согласно которой незаконное изготовление взрывчатых веществ предусматривает уголовное наказание.

Во всех перечисленных случаях суды не упомянули, какой нормой предусмотрена административная или уголовная ответственность за распространение заблокированной ими информации. По сути, суды берут на себя роль законодателя, дополняя по своему усмотрению основания для блокировки интернет-ресурсов.