А также на книги:

Приятного чтения!

8. Глава 8

Глава8

Максим

Я ментально крепкий мужик. Меня мало что может пронять по-настоящему. Но последние события в моей жизни проехались по мне многотонным катком, а теперь и слова врача, сопровождающего каталку, врезаются серией ударов по самым болевым точкам. Разрывают мозг. Вдребезги разбивают грудную клетку. Лишают лёгкие кислорода.

Мне хорошо знакомо это чувство.

Когда-то я потерял родную мать, а пару месяцев назад судьба отняла у нас с женой сына. К счастью, с Кристиной всё обошлось, а вот с Ивой…

Не хочу её терять.

Нужна она мне. Пусть гонит меня, пусть проклинает, пусть утюгом хоть всю голову разобьёт, только останется живой.

Рано ей покидать этот мир. Рано!

Задохнувшись, заваливаюсь спиной на стену и едва не сползаю на пол.

Липкий, леденящий ужас всё тело охватывает. В последний момент нахожу в себе силы устоять на ногах.

«Это шок», — уговариваю себя, пытаясь не думать ни о чём плохом.

Но не думать не получается.

По словам врачей... (углубившись в размышления, делаю примерные подсчеты), у Ивы около семи месяцев беременности. Если это так, то Катя сказала мне правду. Процедуры аборта не было. Ребёнок вполне может быть от Ильи…

А от меня?

Может ли он быть от меня? Если мы трахались с презервативом?

«Чер-р-рт…» — с силой прикладываюсь затылком к стене. — «Не бывает 100%% защиты, Макс. Не бывает… Крис тоже залетела, принимая противозачаточные. А что… если…»

Воскрешаю в памяти ту единственную ночь, и меня по новой в ад засасывает. Воспоминания накатывают волной, смешиваясь с чувством вины и страха.

Попалась девочка под горячую руку. Не сдержался. Увидел её, и тормоза сорвало…

Помню, какой она была сладкой малышкой, как я терял голову от её близости, как взмывал к небесам вместе с ней, а после, когда всё закончилось, снимал с себя презерватив.

Был ли он наполнен спермой, хоть убей, не помню.

Я швырнул резинку в горящий камин…

— Твою мать… — устало растираю вспотевшими ладонями лицо, приходя к выводу, что информацию легко проверить с помощью теста ДНК.

Сейчас самое время попытаться всё выяснить.

Что, если этот ребёнок действительно мой?

Хочу ли я знать правду?

Конечно же хочу!

Как только появится возможность, я договорюсь об этом. Главное, чтобы Ива с малышом выжили. Достаточно с нас потерь.

— Почему так долго? — с хрипом выдыхаю, скользя взглядом по родильному отделению.

Здесь всё застыло, словно вне времени. Так тихо, хоть волком вой. Череда изматывающих мыслей давит на мозг.

Потеряв всякую выдержку, возвращаюсь к дежурной медсестре.

— Могу я узнать, как протекает операция? Что с девушкой? Сколько ещё ждать? — нетерпеливо рычу, вцепляясь пальцами в столешницу.

Вздрогнув, женщина роняет ручку на пошатнувшийся стол. Через мгновение вскидывает на меня ошарашенный взгляд.

— Ждите, пока к вам не выйдут из операционной, — отвечает она.

— Завотделением у себя? — напираю, не соглашаясь с возникшими обстоятельствами.

— Эдуард Вениаминович не ускорит процесс кесарево. Дождитесь конца операции.

— Фамилия Пожарский вам о чём-нибудь говорит?

В прошлом году наш концерн спонсировал несколько сложных дорогостоящих операций по пересадке сердца. Здесь меня должны знать в лицо. Но почему-то эта информация не оказывает на медсестру воздействия. Поэтому, подавшись вперед, пытаюсь додавить требованием:

— Я хочу быть в курсе происходящего! Кто мне всё объяснит? Передайте главному, что я здесь! Иначе вам придется искать новую работу!

— Простите, я сейчас всё выясню, — поднявшись со стула, она сбегает в ординаторскую.

Я застываю на месте, раздираемый противоречивыми эмоциями, пока где-то за дверями операционной решается судьба девчонки, без которой я уже не представляю своего будущего. Сердце, словно надвое разрубили. Это новое чувство меня пугает до дрожи. Оно меня буквально изнутри ломает. Стержень из стали, который я взращивал в себе все эти годы, становится хрупким и уязвимым.