Окситоцин, дофамин, все дела.
10.08.2002
Родной. Далёкий
Посвящение 1
Я буду благодарна и за это,
Я буду благодарна и за то…
Молчат внутри меня мои секреты,
Злой взгляд с трудом меняю на пустой.
Спасибо за претензии не к месту,
Спасибо и за гнев, в мораль одетый,
Но, несмотря на то что в сердце пресно,
Я буду благодарна и за это…
Спасибо, что, быть может, уважая,
Ты уваженье прячешь, кроешь пледом,
Напоминаешь мне – я не святая,
Я буду благодарна и за это…
Определив мне нравственную зрелость,
Спустившись к уровню «Ах так? Ну, я вот эдак!» —
Ты философствуешь.
И как бы ни хотелось,
Я буду благодарна и за это…
И за словесные твои биенья,
И за твою не появившуюся проседь —
За всё я у тебя прошу прощенья.
Но ты же не поймёшь и не попросишь…
05.07.2003
Мысли
Я нажимаю на клавишу
И вижу букву на мониторе.
Я слово новое напишу,
Сотру и забуду его вскоре.
Мысли никак не собрать во единое,
Мысли уходят, след остаётся.
Мысли ко мне повернутся спинами,
Спинами, лица закрыв от солнца.
Солнце в глаза, ослепляя, светит,
Солнце не знает ни сна, ни лени.
Если я бронзовая, то я – третья,
Я коплю золото этих мгновений.
Скоро раздавят меня мысли,
Слово забытое воскреснет.
Я разобью копилку и чистым
Золотом выкуплю все песни.
Солнце в глаза, мысли спиной.
Вдребезги… осколки летят.
Помнишь, так было когда-то со мной?
Знаешь, так будет со мной всегда.
Снова на клавишу я нажму,
Слово придумаю и забуду.
И не скажу его никому,
Никому, ни о ком, ниоткуда.
02.08.2003
Выборг
Крупою рассыпались листья,
Вода потемнела, но чисто
Всё отразила вокруг:
Дома, фонари, и деревья,
И замок стоически древний.
Колёс приближавшихся стук
Я слышу. И льётся устало
Асфальтовый шум. Я узнала
Знакомый в нём голос и пульс.
О сердце, я словно влюбляюсь,
О Выборг, в тебя окунаясь.
Но время пройдёт – я очнусь…
Очнусь и не вспомню ни шума,
Ни стука печальных колёс.
О Выборг! Позволь мне не думать,
Что ты моё сердце унёс.
05.10.2003
Выборг
Аксиомы жизни
И это случилось. Такого никто,
Никто ожидать не мог.
Случилось! И в доме, пока не пустом,
Раздался дверной звонок.
Вот шорох чужих сапог.
И снова цветы, куча слов, ливни фраз…
И даже не разберёшь,
Сочувствие или же только показ?
Назад всё равно не вернёшь.
Случилось такое… Что ж…
Вопросами «Ну, почему? Почему?»
Ты мучаешься столько дней.
Бледнеешь от траурных мыслей, от мук.
Случилось, – погас свет в окне,
Все мысли твои лишь о ней.
Ты не понимаешь, ты в толк не возьмёшь,
Причину беды не найти.
Врачи объясняют, как маленький нож
Прервал её жизни пути.
А можно ли было спасти?
Твой сын уже взрослый, но всё-таки сын.
И он, стиснув зубы, молчит
И слёзы роняет в платочка сатин…
От слёз он не чувствует стыд,
На мелкие части разбит.
Твой разум не может слова воспринять,
Твой мозг для себя понял цель.
Ты твёрдо решил, что ты будешь искать.
Сын ищет опору в отце,
А ты поменялся в лице…
Ты вспомнил, как дома случался скандал,
И понял, кто был виноват…
Её беспричинно ко всем ревновал,
А стоило ли ревновать?
Кричать, оскорблять, обвинять?
Потом регулярно прощенья просил…
Прощала! Святая душа!
Иссякнул резерв её нравственных сил,
Она перестала дышать…
Ведь это непросто – прощать.
Вы оба работали: ты и она,
Но дома всё было не так…
И это ужасное слово «должна»
Клеймил на неё, как дурак.
Резерв сил домашних иссяк.
А что на работе? Ты спрашивал? Нет.
Директор, отчёты, пример…
От лампы неновой пылящейся свет
Проверки методик и мер…
Иссяк сил рабочих резерв.
А сын свои школьные вести кому
Рассказывал по вечерам?
Он мог не бояться: его здесь поймут,
И с мамой беседовал сам:
Проблемы, оценки… Бедлам!
Она помогала, любила, ждала,
Смеялась за общим столом…
Улыбчивой, мудрой и светлой была.