С уходом Натальи Петровны остановилась жизнь в «Тихом береге».

***

В семейном архиве сохранилась фотокопия стихотворения, написанного рукой Владимира Михайловича когда он посетил усадьбу после смерти жены:

Сейчас я посетил старинный дом,

Где прожил я с семьей счастливо годы.

С детьми, с женой, прислугой и притом,

Вдали, от суетных тревог и моды.

Теперь, увы, весь дом наш разорен,

Царят в нем мусорные кучи.

В углах и воздух затхлым напоен,

Чего не тронь, повсюду полны тучи.

Повсюду мрачный и унылый вид,

А все же воспоминание дорогое,

К тебе пустынный дом меня манит.

Вот так и хочется, чтоб все былое,

Все вновь воскресло предо мной…

Теперь о «гражданском браке», о котором пишет Ф.Э. Арэ, и о «супружеской жизни».

После революции, в первые годы Советской власти, в доме на Каменном острове, где помимо жилых помещений был и кабинет Владимира Михайловича для приема больных, не было даже воды; приходилось ходить с ведрами за водой на Малую Невку. Не было ни света, ни дров, чтобы обогреваться, а Владимиру Михайловичу нужно было принимать больных. В таких условиях совершенно невозможно было работать. А пациентов обращалось очень много, до сорока человек в день. Больные приезжали из других городов и областей, многие из них не имели средств заплатить за визит к врачу, но Владимир Михайлович в помощи никогда никому не отказывал и работал до глубокой ночи. Улицы не освещались, транспорта не было, приходилось ходить пешком. Дом находился далеко от центра, а тем более от Психоневрологического института. Ему и его пациентам добираться до Каменного острова было очень трудно. Тогда-то Берта Яковлевна и предложила принимать пациентов у нее на квартире в центре города, 3 раза в неделю, как обычно. В таком графике он и раньше работал много лет: в другие дни у него были лекции, конференции и т.п.

Мои бабушка и дедушка (Лидия и Владимир) много рассказывали, как они жили в доме на Каменном острове совместно с Владимиром Михайловичем, Натальей Петровной и другими членами семьи. Летом, а иногда и зимой, особенно на Рождество – в «Тихом береге», где дружно проводили время.

Владимир Михайлович всегда был в кругу своей семьи, даже после женитьбы на Берте. Поэтому слова Ф.Э. Арэ – «По- видимому, в то время всех детей В.М. Бехтерева устраивало то, что Берта Яковлевна заботилась об их одиноком отце» - звучат странно! О нем всегда было кому позаботиться, тем более когда была жива Наталья Петровна. Конечно, после смерти жены, с которой прожил 47 лет, он ощутил чувство одиночества, что естественно после потери любимого и близкого человека. Но рядом с ним всегда находились дети и внуки, поскольку его устраивало проживать вместе с ними и работать в своем кабинете на первом этаже дома на Каменном острове, куда Берта после бракосочетания с ним иногда наведывалась. Второй кабинет на Гагаринской улице он использовал для приема пациентов, как и прежде. Так он работал и жил до самой своей смерти.

Я могу предположить, что деловые отношения Владимира Михайловича и Берты могли перерасти в более близкие еще до гибели Натальи Петровны. Было бы даже удивительно, если бы он, здоровый мужчина, не обратил должного внимания на молодую женщину, оказавшуюся загадочным образом рядом с ним.

Однако жена и любовница – это «две большие разницы». Совместная супружеская жизнь или гражданский брак подразумевают совершенно другие отношения. Владимир Михайлович никогда бы на ней не женился, если бы Наталья Петровна была жива. Берта это прекрасно понимала (и не только она).

Дальше Ф.Э. Арэ приводит слова Георгия Бальдыша: «Наталья Петровна осталась одна …на даче, отрезанная в ноябре наступлением белофиннов».