– Почему ты не сказал ей, что всё ещё любишь её, когда вы ссорились?

– Не знаю. Казалось, что бы я ни делал, ей ничего не нравилось. Раз мы собрались расходиться, я не хотел, чтобы ей было ещё тяжелее, понимаешь? – Опустив локти на стол, он схватился за голову руками. – Я думал, будет проще. Так вот, ни капельки. Но мне кажется, что это из-за того, что я не знаю, плохо ли ей настолько же, насколько и мне. – Он снова посмотрел на меня так, будто я была его единственной надеждой.

Это всё из-за его отчаяния. Именно оно заставило меня потерять остатки самообладания, которыми я сдерживала гнев.

– Мог бы сам у неё спросить, – выпалила я со всей злостью и негодованием.

Он повернул голову в сторону дверей, будто бы надеясь, что Лана появится там, стоит ему только пожелать. Но там никого не было, и Рен опустил глаза вниз.

– Я пробовал, но она меня заблокировала. Либо просто игнорирует все мои звонки и сообщения.

– Мне нужно принять заказы у других столиков. – Я развернулась, чтобы уйти, но мои чувства к Рену не позволили сдвинуться с места. Ему больно, и он пришёл ко мне за помощью. Это должно было что-то значить, даже если сейчас он видел во мне только друга. А друг не может лишить его надежды. – Знаешь что? Может, это знак, что тебе подойдёт кто-то другой. Кто-то, о ком ты мог даже не думать в таком ключе.

– Ты так считаешь?

– Я не уверена. Но ты никогда не узнаешь, что любовь тебе приготовила, если закроешься от любых возможностей.

Это было правило любви № 34. Ещё один мамин завет, которому я слишком боялась следовать. До сегодняшнего дня.

Правило любви № 30:

Настоящая любовь никогда не лжёт.

То, что я сказала Рену, несколько дней крутилось у меня в голове как заезженная пластинка.

Я должна была порвать с Августом. Мне больше ничего не оставалось. Учитывая анонимный стих и то, как я посоветовала Рену попробовать что-то новое, я не могла продолжать лгать, особенно маме.

Но как рассказать всем, что мои идеальные отношения внезапно подошли к концу, не раскрывая правду?

Я не сомневалась, что я не могла быть инициатором разрыва, – это Август должен был меня бросить. Придумать, как и почему, оказалось задачкой не из лёгких, но я верила, что, как только найду хорошую причину, смогу начать всё с чистого листа.

Больше никакого вранья.

Никакой боязни что-то перепутать.

Лишь облегчение, что всё позади.

Может, однажды мне даже пригодились бы мамины правила. Но для того чтобы это случилось, мне нужно было отпустить Августа. Не обращая внимания на ноющую боль в груди, я решила повернуть мою любовную жизнь в нужное русло. Для начала я решила поговорить с мамой. Однако, оказавшись у её кабинета, я тут же пожалела, что пришла именно сейчас. Благодаря открытым дверям я могла легко услышать, как мамино терпение лопалось с каждым новым словом, хотя она старалась скрыть это вежливыми формулировками.

– Мы будем искать, пока не найдём того самого. До встречи в четверг, Дилейни, – сказала она и положила трубку.

Вторник подходил к концу, было почти девять вечера. Но у любви не существовало фиксированных рабочих часов, так что и свахам они не полагались. По крайней мере, по такому принципу работала моя мама. Даже если бы она принимала строго с девяти до пяти, Дилейни всё равно продолжала бы звонить, когда ей будет угодно. Для этой женщины понятия «чужие границы» не существовало. К счастью для неё, мама слишком любила помогать людям находить их «жили они долго и счастливо».

Вот почему я должна была перестать врать ей. Она верила в любовь всем сердцем, а я своим обманом фактически показывала средний палец всем её убеждениям.