– Ну, как говорится, Бог в помощь, – улыбнулся я. – Интересно будет посмотреть.

– Но мне будет нужна твоя помощь, – игриво улыбнулась девушка, хитро заглядывая мне в глаза.

– Моя помощь? – удивился я. – Чем же я могу тебе помочь? Я с черчением не очень хорошо дружу.

– А этого я с тебя и не требую, – снова рассмеялась она. Возможно представив себе, как я своими каракулями подписываю чертёж. – Хотя про коньки ты тоже самое говорил. Мне нужна будет твоя консультация по спискам помещений и их расположению в здании, чтобы это было максимально функционально.

– А, ну это можно попробовать, – кивнул я.

– У тебя сейчас какие планы были? – поинтересовалась Настя.

– Заехать на Фонтанку, посмотреть, на какой стадии ремонт.

– Возьмёшь меня с собой? – с надеждой в голосе спросила девушка.

– Конечно, – хмыкнул я. – Если ты не боишься.

– Кого, призрака что ли? – улыбнулась Настя. – Мне кажется это всё городские сплетни.

– Вовсе нет, – покачал я головой. – Это чистая правда.

– Ну зачем ты меня пугаешь? – она ткнула меня слегка кулачком в плечо, нахмурилась и надула губки.

– Вовсе я не собирался тебя пугать, – улыбнулся я. – Он не страшный, вот увидишь.

– Ну ладно, поехали, – сказала она так, словно это я её уговаривал. Или что, в итоге так и получилось? – Посмотрим на твоего призрака.

Пробки в Питере только начинались, поэтому ехали довольно долго, хоть и было недалеко. Что самое странное, сегодня получилось припарковаться прямо перед входом. Я заглушил двигатель и вышел из машины. Потом помог выйти Насте, и мы поднялись по ступенькам.

– Ух ты, – воскликнула девушка, увидев блестящую в свете загоревшихся фонарей золотую вывеску. – Госпиталь Склифосовского, даже так!?

– Ага, – улыбнулся я и открыл дверь, едва не столкнувшись при этом с выходящим наружу строителем, который выносил мешки со строительным мусором и ставил рядами в стороне от крыльца.

Похоже, небольшой газон тут затоптали знатно. Впрочем, о нём всё равно придётся как следует позаботиться, за ним последние сорок лет вряд ли кто ухаживал. Разве что Валера, но ему такое дело скорее всего не под силу.

Николая мы встретили в коридоре первого этажа. Он переходил из комнаты в комнату, контролируя процесс и раздавал указания.

– О, Александр Петрович! – улыбнулся он и пошёл навстречу. – А я как раз про вас вспоминал.

– И что хотели сообщить? – спросил я, пожимая его золотую руку.

– Что можно уже потихоньку завозить мебель и всё остальное, – сообщил он. – Мы тут уже почти всё сделали. Я привлёк дополнительных рабочих, чтобы поскорее закончить.

– Уже сегодня можно завозить? – спросил я, осматривая практически готовые к сдаче помещения, пока мы шли по коридору.

– Да можно и сегодня, – хмыкнул Шапошников. – А мы бы начали расставлять всё и приводить в жилой вид, где это можно сделать. Вы ещё свой кабинет не видели, хотите посмотреть?

– Ну естественно! – воскликнул я, предвкушая уже шедевр интерьерного искусства.

– Тогда поспешите за мной, – бросил Николай и, несмотря на свои немолодые годы, втопил так, что мы за ним еле успевали чуть ли не бегом.

На втором этаже уже тоже везде было чисто, аккуратно, красиво. Я заглянул по пути в лекционный зал, где уже хоть сейчас можно было начинать читать лекции студентам. Не хватало лишь нескольких штрихов в виде доски, плакатов на стены по бокам, которые я уже укомплектовал и сложил дома, и кое-каких мелочей. Было бы неплохо расставить цветы по подоконникам для большего уюта. Можно и большие пальмы в кадках по сторонам от доски поставить или фикусы. Но это можно сделать и позже.

Наконец мы подошли к солидной дубовой двери приёмной. Такой двери даже Обухов позавидует. Учитывая, что всё делалось в соответствии с утверждённой в городской управе сметой, там и правда решили из клиники сделать дворец. Даже интересно стало, кто стал инициатором таких серьёзных вложений? Денег здесь потрачено немало.