– Приехали, – сказал он.

– Кто-то обещал мне кофе с пирожным, – с чувством неловкости улыбнулась она.

– Так в чем же дело?

– С меня кофе, с тебя пирожное… Тут рядом. – Она повела рукой в обход дома.

– Да не вопрос! – Родик посмотрел на нее с улыбкой невозмутимого человека.

Но Вика заметила его волнение. Возможно, он всю свою сознательную жизнь ждал этого приглашения на кофе.

– Восемьдесят седьмая квартира… – сказала она, открывая дверь.

Она старалась не крутить бедрами, преодолевая расстояние между машиной и подъездом, но походку показала легкую, летящую. И это ей далось без особого труда. Обычная память может отказать в милости бывшему партнеру по танцам, а мышечная память – это навсегда. Никогда ей не забыть своего бального прошлого.

Она зашла в подъезд, и только тогда Родик стронул машину с места. И Вика не знала, что думать. Может, он смотрел ей вслед с восхищением, а может, с насмешкой прожжённого мачо, поймавшего на свой огонек очередную бабочку. А возможно, было и то, и другое.

Вика усмехнулась, стряхивая с себя сомнения. Как бы он о ней сейчас ни думал, она должна была относиться к нему со всей серьезностью. А если вдруг он играется с ней, чтобы в самое ближайшее время бросить, она должна воспринять это как должное. В конце концов, это она дала ему от ворот поворот в свое время, а не наоборот…

Квартира встретила Вику чистотой и порядком. Спасибо маме за то, что ей не пришлось метаться по комнатам в жалких попытках прибраться на скорую руку. И на кухне все на местах. Вика достала турку, зерна.

Кофе уже закипал, когда в дверь позвонили. Вика облегченно вздохнула. Родик мог просто не вернуться, а потом еще и посмеяться над ней. Такая большая, а в сказки о принцах верит.

Но Родик, похоже, не собирался издеваться над ее самолюбием. Хотя и принес бутылочку коньяка.

– Привык, знаешь ли, к кофе с коньяком, – сказал он, разуваясь.

– Где привык? В Москве? – Вика с сомнением смотрела на бутылку, которую он прилагал к коробке с пирожными.

– И в Москве, и вообще…

Она провела его в гостиную, и в сознании у нее шевельнулась картинка из прошлого. Сестра Люда в объятиях Валеры, связанный с этим всплеск чувств. И тут же возник вопрос. А сможет ли она испытать такое же волнение в объятиях Родика?.. Скорее всего, нет. Не тот он мужчина, от которого теряют голову.

Родик осмотрел комнату, мимика его лица выдала легкий переполох в его душе.

– Ну, здесь у нас, конечно, не хоромы.

– Дело не в этом, – качнул головой он.

– А в чем?

– Ну, может, я очень хотел… – Голос его дрогнул, он запнулся.

– Кого хотел? – Вика вскинула брови в предстартовом возмущении.

– Здесь оказаться хотел… Ну, думал… – Родик явно засмущался.

И Вика не стала его донимать. Она отправилась на кухню за кофе. А когда вернулась, Родик уже сидел в кресле в раскованной позе, с раскрепощенным взглядом. И улыбался в той же манере, с которой подъехал к ней на своем «БМВ». Бутылка стояла на журнальном столике, рядом с открытой коробкой с пирожными. А коньяк не из дешевых.

– Коньяк можно прямо в кофе, – сказал он, скручивая с бутылки пробку. – Но лучше из бокалов.

Вика кивнула, достала из серванта пару бокалов. Сходила на кухню, взяла там из холодильника половинку лимона, нарезала, подала к столу.

– Давай за встречу!

– И сделаем вид, как будто мы так долго этого ждали, – шутливо улыбнулась она.

– А ты не ждала? – вроде как серьезно и даже с обидой спросил он.

– Ждала. Поэтому и говорю.

– А я ждал.

– Тогда за встречу!

Они выпили, закусили пирожными. Но Вика решила, что этого будет мало. И снова отправилась на кухню.

Рагу в утятнице, утятница в духовке. Все просто. И распорядок в доме такой же простой. Уходишь на смену – оставь после себя чистоту и ужин. Мама постаралась, приготовила. А Вика позаботилась о Родике.