– Нет, что ты! Для людей с высшим образованием не предусмотрены рабочие специальности.

– А что было в твоем списке?

– Сейчас уже не припомню хорошенько… На выбор дается порядка двадцати профессий, и вовсе не все из них плохие. Но когда я знакомилась со своим списком, то, наверное, была в таком шоке, что все варианты показались мне одинаково неподходящими. Помню кассира, наладчика пускового оборудования, водителя трамвая… У меня ведь нет высшего образования, только средне-специальное. Еще был океанолог, кажется.

– Выбрала бы океанолога! Сейчас бы жила на берегу Тихого океана.

– Я не могла. – Уна, не восприняв шутку, серьезно взглянула на Отто. – Как бы я бросила тебя?

– Значит, ты из-за меня подалась в медсестры?

– Не только. Мне всегда хотелось приносить людям пользу. Картины… ну что картины? Сегодня востребованы, а завтра нет. Иллюстрации к книгам и того хуже. Представляю, сколько моих иллюстраций изуродовано глупыми мальчишками, малюющими литературным героям чернильные усы… А так я могла видеть тебя, разговаривать с тобой. Я почему-то не сомневалась, что ты меня слышишь. Мой куратор пошел навстречу – разрешил устроиться именно в эту больницу. Я ведь окончила курсы медсестер с отличием. В отделение реанимации и реабилитации берут только лучших выпускников.

– Я никогда не сомневался, что ты – лучшая.

Губы Уны горестно скривились, словно она собиралась заплакать.

– Наша жизнь уже никогда не будет прежней, – пробормотала она. – Всё разрушено. При других обстоятельствах мы бы сейчас просто радовались тому, что ты вышел из комы. Строили бы планы на будущее, а теперь…

– Никакой критики Правил – надеюсь, ты неукоснительно соблюдаешь это правило?

– Доктор Порвис неплохо тебя обработал.

– Он рассказал лишь суть, но и этого хватило, чтобы я испугался.

– Да, это страшно – поначалу. Потом привыкаешь.

– К такому невозможно привыкнуть!

– Срабатывает инстинкт самосохранения. У кого он менее развит, те пытаются бунтовать. Но для них это плохо кончается. Помнишь Манушичей, наших соседей? Их забрали в июне. С тех пор я их не видела.

– А как Агнес?

Отто заставил себя задать этот вопрос. Не спросить он не мог, и тянуть не имело смысла. Он внутренне сжался, ожидая услышать худшее. Однако к его безмерному облегчению, Уна улыбнулась.

– Ей повезло: не пришлось переучиваться. Декоратор помещений – профессия редкая, но она оказалась в списке женщин-Весов.

– Я очень рад. Она ведь, кажется, собиралась замуж за Роберта?

– Ох, ты же не знаешь! Они поженились. Через полгода после того, как ты попал в больницу. Агнес хотела дождаться, когда ты очнешься, но Роберт отправлялся в многомесячную экспедицию и не хотел тянуть со свадьбой.

– Через полгода после… – Отто быстро подсчитал в уме. – То есть еще до Правил?

– Их не развели, нет! – Уна мгновенно угадала ход его мыслей. – Роберт родился под знаком Льва, а Львам можно создавать семьи с Весами.

– Роберт – отличный парень. Я рад за Агнес.

– Она придет тебя проведать, когда тебе разрешат посещения.

– А когда меня выпишут?

– Не раньше следующей недели. Я смотрела твою карту. Назначен комплекс обследований: магнитно-резонансный томограф, допплерография, консультации кардиолога, невролога, психиатра…

– Психиатра? – Отто усмехнулся. – Порвис решил, что от полученной информации я могу тронуться умом? Ну а если серьезно, я чувствую себя прекрасно и хочу поскорее уйти отсюда.

– Не нужно торопиться! Наберись сил, а заодно осознай тот факт, что мир теперь другой.

Подготовься к тому, что отныне тебе придется заниматься отнюдь не тем, что ты делал раньше.

– К такому невозможно подготовиться.