Я был в шоке! Ну и врун! Он ведь мог просто сказать: «Здесь Винсент. Давайте займёмся чем-нибудь вместе». Но нет – он мне соврал. И этому есть только одно логическое объяснение: он не хочет проводить со мной время.

Кажется, всю дорогу домой я говорил сам с собой и был так погружён в свои мысли, что не заметил мужчину с собакой, подошедших сбоку. Только когда я налетел на препятствие на тротуаре, я поднял глаза и увидел бородатое и недовольное лицо нашего соседа Альфреда Боненбергера.

– Эй, осторожнее! Смотри, куда идёшь! – отругал он меня.

Колумб же обрадовался и лизнул мне руку. Похоже, ему это понравилось – может, потому, что она была солёной от слёз, которые я смахивал по дороге.

– Ты же соседский мальчик? – спросил капитан. Мне приходилось смотреть на него снизу вверх. Он был огромным, как айсберг. – Ну, это ты или нет?

Я молча кивнул.

– Хорошо, – он порылся в кармане своей куртки, достал письмо и протянул его мне. – Для твоих родителей.

Скорее всего, это снова записка с жалобами, подумал я, но ничего не сказал. Я просто передам послание. Эту проблему взрослые должны решить между собой сами.

Я пошёл дальше и перед тем, как сосед исчез на своей половине дома, успел услышать, как он сказал:

– Ну, Колумб, а теперь устроим приятный вечер. Хочешь послушать музыку?

Когда я вошёл в наш холл, дверь в кабинет мамы была приоткрыта, и по её весёлому голосу понял, что она болтает с кем-то по телефону:

– Да. Я так горжусь Тоби! К счастью, он унаследовал от меня не только внешность, но и страсть к биологии. Ну да, гены. Это как лотерея, но в случае Тоби всё сложилось наилучшим образом.

О боже! Она считает меня своей генетической копией. Я почесался так рьяно, что царапины на руках стали слегка кровоточить.

– Да-да. Конечно. Я позабочусь об адвокате. А сейчас мне пора. Сегодня наша первая встреча. Я немного волнуюсь. Спасибо. Она мне понадобится. И никому ни слова. Особенно Стефану. Дай слово, Хайке! По официальной версии я встречаюсь с тобой. До скорого.

Я быстро сделал шаг назад и притворился, будто только что вошёл.

В следующую секунду дверь в кабинет открылась, и мама оказалась передо мной. Одновременно где-то рядом заиграл аккордеон. Мелодия моряцкой песни и рычащий голос пробивались к нам сквозь стены. Потом завыл Колумб – прямо как настоящий волк.

– Опять этот вой, – проворчала женщина маминым голосом, хотя выглядела она совсем не как моя мама. Она была в джинсах и чёрной футболке с изображением высунутого красного языка. Её волосы, прежде длинные и светлые, оказались коротко подстрижены и доходили только до подбородка, а чёлка была такой ровной, будто парикмахер отмерял её по линейке. Но самое ужасное – её волосы стали ярко-рыжими, как пожар!

Письмо капитана выпало у меня из руки. Пол под ногами закачался в такт музыке, как корабль в бурю. В голове была только одна мысль: если бы дом действительно стал кораблём, то сейчас мы бы пошли ко дну все вместе.

Этой ночью, несмотря на присутствие Ушастика, я спал очень плохо. Сначала я проснулся в десять вечера, когда отец вернулся с работы, а в полночь меня разбудил скрип ступеней под ногами мамы. Она никогда ещё не возвращалась так поздно. Это действительно было необычно.

Потом мне приснился дурной сон о драконах с рыжими волосами и чёлками, о мёртвых лягушках у меня в бургере и о туалете, который, когда я его наконец нашёл, оказался занят Винсентом.

В четыре утра сон окончательно покинул меня. Я уселся за стол, достал папку с конспектами по биологии и пролистал её: дыхание, кровоснабжение, человек как система, обменные процессы у растений, круговорот воды в природе, защита окружающей среды, рыбы, птицы – и, конечно, надоедливые амфибии.