– Я кажется, заснула. Как странно…

– Ничего странного, – Настя присела рядом с ней на диван. – Если столько работать, как вы, то и засыпать начнешь стоя, как ломовая лошадь.

Она сама не раз засыпала возле компьютера. Прикрыла глаза, перечитывая текст, а потом отпечаток ладони на щеке и медленное перебазирование на кровать. При этом старалась ни о чем не думать, а то практика показывала, что сон улетучивался. Первый враг сна – это мыслительный процесс.

– Но я вытирала лестницу, – Татьяна Сергеевна попыталась поднять с пола тряпку, которой собиралась протирать перила. – Ой!

– Что случилось? Вам плохо? – засуетилась Настя.

– Не плохо. Непонятно. Голова закружилась.

– Может, воды?

Настя подскочила, побежала на кухню, принесла стакан воды и подала его Татьяне Сергеевне.

– Выпейте. Что болит? Сердце? Говори. Не молчи. Где?

– Нигде, – она опять потерла виски и сделала несколько глотков из стакана, – голова чумная. Я, наверное, заснула.

– Точно нигде не болит? – суетилась вокруг нее Настя.

– Нигде. Просто странно.

– Ну что странно? Ты можешь мне объяснить?

– Я помню, вытирала лестницу. Еще подумала, сейчас домой пойду. И заснула.

Настя с облегчением вздохнула.

– Тогда точно ничего странного. Устала, прилегла и заснула.

– В том-то и дело. Я не помню, как на диван ложилась.

Настя успокаивалась пропорционально тому, как Татьяна Сергеевна приходила в себя.

– Это вы автоматически. Устала и заснула. Ничего страшного. Главное, что ничего не болит. Сейчас поужинаем, и тебя Кирилл отвезет домой. А лучше оставайся сегодня у нас.

– Нет, Настюш, правда. Мне, кажется, стало плохо…

– Да что с тобой, Татьяна Сергеевна? Может, врача вызвать.

– Нет. У меня ничего не болит.

– Так что же тогда? Я ничего не понимаю, – опять заволновалась Настя.

Татьяна Сергеевна села на диване и в недоумении пожала плечами:

– Может, это мне приснилось?

– Ну что? Татьяна Сергеевна, ну что ты меня пугаешь? Что с тобой?

Татьяна Сергеевна махнула рукой и поморщилась:

– Наверное, приснилось.

– Может, ты хочешь отдохнуть, – предложила Настя.

– Так я не устала.

– Заметно, – скептически ответила Настя, – отдохни пару-тройку дней.

– Не хочу я отдыхать.

– Хорошо, не хочешь отдыхать, тогда не переутомляйся и не болей.

– Я похожа на больную?– попробовала пошутить Татьяна Сергеевна.

Настя присматривала за ней пристально. Ответила, улыбаясь:

– Естественно, нет. На щеках румянец, в глазах искры.

– Мне просто приснилось, что я мыла полы, вернее лестницу, вернее не приснилось. Я точно мыла полы, вернее лестницу.

Настя перестала улыбаться. Татьяна Сергеевна ее удивляла: никогда прежде не замечала у нее путанность в разговоре и неуверенность в произносимом, а также сомнения в происходящем.

Татьяна Сергеевна же, не замечая своего нескладного рассказа, продолжала:

– Потом мне что-то послышалось, или мне это приснилось, кажется даже, к моему носу что-то дотронулось – и все.

– Что все?

– Все. Я проснулась, вернее меня разбудили дети, Сенечка говорил, что вода теплая в бассейне. А я спала?

Настя откинулась на спинку кресла и вздохнула:

– Тебе точно нужно отдохнуть. Когда мы приехали, то ты мирно посапывала на диване.

– Кошмар, – засмеялась Татьяна Сергеевна, – я сама не помню, как добралась до дивана и заснула. А сон-то какой глупый приснился, как будто меня усыпили. Точно пора на пенсию. Но я не хочу на пенсию, я уже там была, там скучно. Я еще молода, а на пенсии я состарюсь. Мне нельзя на пенсию.

– А никто и не говорит о пенсии. Я тебе предлагаю отдохнуть пару дней. Хочешь на недельку в санаторий?

– Не хочу. Там одни старики.

– Тогда в дом отдыха.