– Огнестрельная ранка в животик, – елейно произносит, жеманясь, медсестра. – Из охотничьего ружья. По ошибке или по пьянке охотник выстрелил в своего приятеля. Засадил ему заряд дроби.

– Сейчас посмотрим. Так, наркоз, вижу, уже дали. Отлично. Молодцы! Да он и так, впрочем, без сознания. Сестра, скальпель! Внимание, приступаем! Салфетку! Марлю!.. Ой, сколько же крови! Я весь испачкался! Сестра вытрите мне кровь на очках! Живо! А то я не там резать начал. Зажим! Не мне, а себе! Ладно, и мне один дайте. Да зашивайте уж там, где я случайно разрезал. Вот здесь… внизу! Так, как там приборы? Что показывают?

– Все приборы что-то показывают!

– Отлично!

Хирург режет живот пациенту. Сестра зашивает разрез, где аппендицит.

Анестезиолог следит за приборами:

– Наркоза может не хватить.

– Это почему? – хмуро взглянул хирург на анестезиолога.

Анестезиолог широко разводит руками и хмурится, что-то припоминая:

– Забыл долить сюда этого… как это называется…

– Как?! – рычит хирург.

– Не помню. Знал, но забыл. С кем не бывает! У меня же болезнь Альцгеймера.

– Так мне и вас ещё оперировать надо? Увольте, бога ради! Только не сегодня!

– Может, димедрол? – робко предлагает медсестра.

– Вполне возможно, – соглашается анестезиолог, – только его ещё найти надо.

– Чего стоите? Бегите! Принесите ещё этого, как вы там его назвали… – командует самопровозглашённый хирург.

– Я не называл, – возразил анестезиолог, – это всё медсестра.

– А я здесь при чём? Я не анестезиолог.

– Как при чём? – возмутился хирург. – Вы, медсестра, не знаете, что необходимо, чтобы ввести в состояние наркоза?

– А откуда знать-то? Мне самой наркоз никогда не делали. Вот спиртом, водкой поили. Было дело, чего скрывать. По молодости чего не бывает!

– Хватит вам базарить своим длинным язычком. Это всё-таки операционная, – сердится хирург, – и у нас операция, а не телешоу! Это вам не шутки! Занимайтесь делом. Итак, что мы видим? Мы с вами видим, что кишечник этого субъекта просто нашпигован мелким свинцом. Как мне определить, где кишки зашивать? Сестра, у нас в больнице рентген есть?

– Уже нет. Отдали рентген в ЦКБ. Там, говорят, он нужнее.

– А как я, вы полагаете, определю, в каком месте у пациента дырки? Я же молодой специалист. Без операционной практики. Что вы на меня так смотрите? Ладно, ставьте, сестра, в общем, рядом с оперируемым табуретку, а на неё – таз с кипячёной водой. И слегка добавьте марганцовки. Для дезинфекции.

– Кипячёной нет.

В операционную входит вразвалочку анестезиолог. У него в руках ёмкость с жидкостью.

– Ладно, насыпьте марганцовки в обычную воду. Из-под крана… А вот и наш родной анестезиолог, – хирург смотрит на наручные часы, – надо же, и часа не прошло. Почему мне часы перед операцией никто не снял? Это ж инфекции и бациллы! Сестра, налейте мне на часы спирт! Анестезиолог, твою мать! Извини, не твою! Принесли то, не знаете что?

Сестра набирает в таз воду из-под крана. Насыпает в него марганцовку.

– Принёс. Правда, не знаю что, – анестезиолог показывает что-то хирургу.

– Поставьте склянку с неизвестно чем вон туда, – Он указывает скальпелем на стеклянный стол, – Это на самый крайний случай. Если вам нечем здесь заняться, то помогайте пока медсестре. Или мне кофейку принесите. Ладно, кофе потом попью. В крайнем случае пациента спиртом накачаем. Видели фильм «Война и мир»? Там ногу солдату отрезали. А перед операцией дали ему спирта. Чем мы хуже? Мы такие же профессионалы. И со спиртом отрежем больному ногу. Сестра, спирт у нас есть?

– Есть. Но у оперируемого нога вроде в порядке. Её лучше пока не резать. Брюшная полость… А там, как вы решите.