Он умолк и задумался. Молчала и девушка.

В тот памятный вечер она, и впрямь, была непривычно холодна и даже надменна. А несчастный юноша все также пламенно глядел на нее, что-то страстно шепча. В его взгляде проскальзывало болезненное непонимание, отчаяние… Листочку стало нестерпимо жалко его. И вместе с юношей ему страсть как захотелось знать, отчего же произошла эта перемена.

Наконец пара остановилась у подножия клена, на котором трепетал листок. Тот замер, затаив дыхание.

– Ты все выдумываешь. Я отношусь к тебе совершенно так же, как и раньше, – говорила девушка ровным голосом, глядя куда-то в сторону. – Почему ты мне не веришь?

– Я верю всему, что ты скажешь… – с жаром начал он и попытался обнять ее.

Она сдержанно отстранилась.

– Ты слишком увлечен мной. Мы так мало знакомы и вообще…

– Это все не то! – досадовал он. – Ты не могла, я знаю, забыть все, что было между нами. А я… Я просто люблю тебя! Мне так мало нужно. Лишь бы изредка видеть тебя хотя бы здесь, в парке. Только бы говорить с тобой о чем-нибудь. Только бы держать тебя за руку! Вот так…

Он взял ее маленькую тонкую руку в свою, бережно погладил, как котенка, и тихо-тихо поцеловал, а потом вдруг упал перед ней на колени.

– Проси, что хочешь. Я все для тебя исполню. Будь моей королевой!

Девушка слегка улыбнулась. Он с жадностью следил за ее взглядом, ловил каждое движение ее глаз. Она же, глядя на него сверху вниз, старалась сохранять строгий вид и уже собралась произнести какие-то серьезные слова, как вдруг не удержалась и разразилась громким смехом. Бедный юноша был в полной растерянности. Увлеченный признанием, он не заметил даже, что вместо талии девушки крепко держал в своих руках ствол клена, боясь упустить драгоценную добычу. Поняв, в чем дело, он на минуту смутился, а потом сам захохотал от всей души. И долго они, глядя друг на друга, не могли удержаться от нахлынувшего смеха.

А листочек? Он, конечно, тоже смеялся и радовался вместе с ними.

– Так, значит, все будет по-старому? – шептал юноша, когда оба наконец утихли.

«Да!» – отвечали счастливые глаза девушки.

«Да!» – шуршали листочки на клене – очевидцы этого счастья.

– И вот тогда ты его о чем-то попросила… – стал припоминать листок.

– Да, я тогда позволила ему… то есть попросила нарисовать мой портрет. Но… но только… по памяти. Видишь ли, я не могла с ним много встречаться. На это у меня была причина.

– Какая же?

– Ах, как ты нетерпелив. Я тебе после расскажу. Так вот, я хотела, чтобы он нарисовал меня и чтобы я была… Ну, вобщем, не такая, как в жизни, а… а еще лучше. Он же ведь художник. Понимаешь? Конечно же, он сразу согласился.

– И ты тогда еще добавила: «Пусть это дерево будет свидетелем нашего согласия!» – взволнованно добавил листочек.

– Да, я это сказала, а еще я пригласила его на свой день рождения в летнее кафе здесь, в парке. Он очень обрадовался и пообещал, что придет и принесет этот самый портрет в подарок.

– О, как он был счастлив! Как горели его глаза! Он схватил тебя на руки и стал кружить. А потом остановился, крепко обнял и поцеловал…

Девушка покраснела от этих слов. Она все это живо представила: его горячее дыхание совсем рядом, его губы и слетающее с них «Я люблю тебя»…

А листок… Листок тоже все помнил. Как же завидовал он тогда тому юноше. Как бы он сам хотел прикоснуться своей упругой гладью к ее алым губам, сказать ей те же нежные слова, раскрыть ей свое сердце. Но кто он такой? Всего лишь простой листок старого клена.

Девушка об этом даже не догадывалась. До того ли ей было? Она продолжала машинально держать дрожащий листочек в руке и задумчиво глядела на голое мокрое дерево.