А вот другой пример такого же плана. В книге В. Боярского и А. Цветкова «Хронотон генерала Масленникова. Забытый полководец» авторы впервые поведали читателям о том, что в начале августа 1942 года И.В.Сталин якобы лично навестил в кремлёвской больнице раненого командующего 39-й армией, бывшего заместителя наркома внутренних дел по войскам генерал-лейтенанта И.И.Масленникова и в ходе непродолжительной беседы предложил тому возглавить Северную группу войск Северо-Кавказского фронта68. При этом авторы очень подробно воспроизвели содержание состоявшего в тот день разговора. Как бы объясняя читателям столь невероятную свою осведомлённость в этом вопросе, авторы в примечании указали, что «…содержание беседы записано старшим сыном Масленникова, Владимиром, после войны со слов присутствовавшего на ней офицера особого отдела Г.И.Тепцова…». Должен заметить, что упоминание об офицере особого отдела, который якобы присутствовал на этой встрече, сразу вызвало у меня сомнение в правдивости приведённого факта. Ведь даже не военному человеку понятно, что личная охрана вождя его бы на пушечный выстрел не подпустила к Сталину. Вскоре подтверждение тому, что приведённый сюжет не что иное, как выдумка самих авторов, я нашёл в этой же самой книге на 238-й странице. Судя по воспоминаниям самого майора Г.И.Тепцова, они с генерал-лейтенантом И.И.Масленниковым впервые встретились уже на Северном Кавказе в середине августа 1942 года, то есть, уже после назначения генерал-лейтенанта И.И.Масленникова командующим Северной группой войск Северо-Кавказского фронта. Так что в первых числах августа 1942 года он никак не мог быть участником указанной встречи. К этому следует добавить, что на сегодняшний день известен всего лишь один документально подтверждённый случай посещения Сталиным в Центральном военном госпитале 15 октября 1941 года тяжело раненного командующего Брянским фронтом генерал-лейтенанта А.Н.Еременко. И ничего подобного больше не было!

Также встречаются факты, когда, в угоду политической конъюнктуре, отдельные историки сознательно идут даже на искажение текстов первоисточников. К примеру, в работе одного известного учёного Пограничной службы ФСБ России приведён отрывок из воспоминаний полковника в отставке С.С.Сидорова, в котором тот утверждает, что на участке 25-го (Кагульского) пограничного отряда Молдавского округа, где накануне войны он проходил службу, широкомасштабные боевые действия на государственной границе начались около часа ночи 22 июня 1941 года69. Зная о том, что на самом деле война на западной границе вспыхнула после 4 часов утра, указанное ветераном время меня очень удивило. К слову сказать, с подобными утверждениями мне приходилось встречаться в последующем неоднократно. Однако, в более поздних двух работах этого же автора, время начала боевых действий на участке 25-го пограничного отряда со ссылкой на того же С.С.Сидорова, указано совсем другое – около четырёх часов ночи70. Учитывая, что первая книга была издана ещё в советское время, да и ещё в таком солидном издательстве, как «Политиздат», версия об авторской или редакторской ошибке была отброшена сразу.

Расставить все точки над «i» в этом вопросе мне помогла статья в журнале «Российское военное обозрение» №6 за 2011 год под названием «Первые фронтовые дни и ночи. Из воспоминаний пограничника и журналиста С.С.Сидорова». Приведу небольшую выдержку из этой статьи.

«…Около часа ночи 22 июня 1941 года в комнату оперативного дежурного по 25-му пограничному отряду быстро вошёл начальник штаба отряда майор В.Б.Архипов. Он приказал оперативному дежурному по отряду… срочно собрать у штаба командно-политический состав, маневренную группу, штабные подразделения… Через пять-семь минут во дворе штаба собрались командиры, политработники, интенданты. Майор Архипов говорил отрывисто, жёстко: