В средневековой Германии евреям начали выдавать письменные хартии (статуты) с изложением их обязанностей и привилегий. Генеральный статут, подписанный монархом, предоставлял евреям право жить на подвластной ему территории. В местных документах оговаривались условия проживания евреев в конкретном городе. Обычно такие статуты составлялись в тот момент, когда евреи получали право поселиться в определенном месте, но впоследствии новые правители могли их корректировать, составлять заново или вовсе отменять. В Средние века и в раннее Новое время в Польше городские власти руководствовались магдебургским правом и в соответствии с устоявшейся в Германии практикой письменными статутами гарантировали право евреев на проживание и на самоуправление. В 1264 году Болеслав Благочестивый, князь Великой Польши, подписал первый статут, дозволявший евреям жить в Польше. Этот документ послужил образцом для Казимира Великого (правившего в 1333–1370 годах). Этот король и его преемники распространили этот статут на все земли Польши и Литвы. Когда в XVI–XVIII веках источником власти и влияния в Польше и Литве (соединенных Люблинской унией 1569 года) стали не короли, а крупные феодалы-магнаты, евреи начали получать от них новые статуты и поселялись на принадлежащих магнатам землях и в их владельческих городах53. После того как Польша и Литва слились воедино, евреи приняли участие в колонизации новых земель на востоке, в приумножении богатства и власти польских аристократов (в XVI–XVII веках). В эту пору в Польше и Литве сложилась крупнейшая в мире еврейская община.

Королевские грамоты предоставляли широкую корпоративную автономию в Польше и Литве и горожанам-христианам, и евреям. Продвигаясь все дальше на восток, евреи несли с собой институты кегилы и кагала. В Литве и Польше, как и повсюду, кагал собирал налоги в пользу короля и знати. И, как и повсюду, кегила здесь функционировала практически как самостоятельный орган городской власти: в ее юрисдикции находилось еврейское население, и она обладала полномочиями регулировать все социальные, экономические и политические контакты между поляками и евреями54. Эта система самоуправления превосходила автономию более ранних еврейских общин Германии и Франции и даже ту значительную автономию, которую общины получили в раннее Новое время в некоторых странах Европы и в Османской империи55. Польские кегилы разработали сложную систему управления, иерархию внутри кагала (рошим, товим парнасим, титулы выборных глав общины) и назначали специальных чиновников, которые составляли общинные уставы, следили за их соблюдением и вершили суд (порой возникали даже суды двух инстанций, низшей и высшей). Должности были выборными, их ежегодно занимали на временной основе женатые, состоятельные горожане (те, кто мог нести бремя высоких налогов)56. Кагал защищал коллективные интересы общины, и его решения обладали авторитетом закона57. Кагал назначал главного городского раввина, который также возглавлял общинный суд и поэтому назывался ов бейс дин (глава суда). Поскольку кагал имел также право уволить главного раввина и любого другого состоящего у него на жаловании служителя культа, власть в общине была сосредоточена в руках светской элиты.

Средневековые кегилы в Речи Посполитой были связаны между собой посредством ваадов (сеймов), которые, являясь межобщинным институтом, отвечали за благосостояние всего еврейского населения и представляли его интересы перед центральными властями58. Сложившаяся в Польше еврейская автономия сознательно подражала устройству польской аристократии, которая имела представительный орган управления (сейм), принимавший законы для всего государства, а также множество местных сеймиков