Мне не нравились эти мысли так, как только может не нравиться правда. Они горчили и покалывали где-то на кончике языка, прокатывались по горлу, а потом съезжали льдинками в живот, множа тревогу.

Оказавшись в темноте подъезда, Ирка чертыхнулась, пока я по привычке закрывала дверь на три поворота ключа.

– У вас опять лампа перегорела, – выдала она очевидное, чтобы как-то всколыхнуть эту загустевшую между нами тишину.

– Скорее всего, снова, – пробормотала я. – Только в выходной меняли. Наверное, пора вызывать электрика.

– Да уж, пора.

Мы перебрасывались ничего не значащими словами, как мячиком, и мне внезапно захотелось остаться на лестничной клетке и не выходить из подъезда. Просто стоять в темноте и вот так отбивать каждую ответную реплику собственной через сетку непонимания.

Резко остановившись, Ругалова повернулась ко мне и глубоко вздохнула, как будто готовилась к прыжку в воду с большой высоты.

– Хочешь сказать, что если я сейчас повернусь и зайду обратно в квартиру, то не вляпаюсь? – опередила я, на самом деле, все это время, ожидая ее попыток отговорить меня от встречи с ее новыми знакомыми.

– Нет, но только потому, что ты уже вляпалась, – покачала головой подруга.

– Из-за того, что меня пригласил этот ваш Князь?

– Достаточно того, что он тебя заметил. И он не наш. – Ирка снова вздохнула, нервно тряся головой и поправляя шапку. – Можешь сделать мне одно одолжение? Если он тебе что-то скажет, предложит, сделает, возьми паузу и обдумай, как следует. Мне повезло, но я сильно сомневаюсь, что у тебя все пройдет так же.

– Звучит так, словно ты настраиваешь меня на деловые переговоры.

Невесело усмехнувшись, Ирка первой вышла из подъезда. Мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ней в компании своего любопытства, волнения и готовности вляпаться еще сильнее.

Глава 4

Когда Ира говорила, что ее Леша программист и у него есть своя машина, я представляла себе ботаника, опирающегося на «жигули». Поэтому, у остановки, глядя, как Ругалова уверенно направляется к синей иномарке, немного растерялась. Когда же открылась дверца со стороны водителя и из нее вышел высокий привлекательный парень, на ходу убирая со лба светлые пряди волос, для меня все окончательно запуталось. Впрочем, отчего Ирка потеряла голову, совершенно ясно, но… Вид Леши никак не вязался со словом «сектант», а ведь это моя ведущая версия!

– Добрый вечер, ты Агата, верно? – тепло улыбнулся мне парень, приобнимая Ругалову и успевая чмокнуть ее в макушку. Даже не видя лица подруги, спрятавшегося на его груди, я заподозрила, что она вот-вот лопнет от радости, вызванной его присутствием. – Я – Алексей Берёзин.

– Добрый вечер, – скомкано поздоровалась я, снимая перчатку, чтобы пожать протянутую руку. – Да, я Агата. Агата Вольская.

– Приятно наконец-то с тобой познакомиться. – Леша посмотрел мне в глаза, и я повторно поняла, с какой скоростью и в каком направлении утекли Иркины мозги. Кроме неплохого телосложения, густой шапки русых волос и обворожительной, располагающей к себе улыбки, Берёзину неизвестно за какие заслуги достались голубые глаза, напоминающие одновременно летнее безоблачное небо и лазурь.

– Наконец-то? – удивленно переспросила я, покосившись на Ирку.

– Ира много рассказывала о своей лучшей подруге, – пожал плечами Алексей. – Ладно, девчонки, занимайте места согласно купленным билетам и погнали.

В детстве я очень сильно хотела себе попугая, как у капитана пиратов. Красноголового ару с голубыми крыльями, похожего на Яго из «Алладина», и, само собой, говорящего так же бегло, как мультяшка-приспешник Джафара. Детство прошло, а мечта осталась. Только теперь попугай нужен был не для хвастовства и притворства первой женщиной-корсаром, а чтобы, в соответствующий момент, посмотрев на плечо, было кому сказать: «Нет, ты это слышал?».