- У вас. Фельдман Федор Леонидович,- пробормотала женщина, тяжко сползая со смотрового кресла. 

- Ну, Федя просто так резать не будет,- глубокомысленно изрекла Ирина Евгеньевна. 

- Да, Федор не будет, - согласился Соболев, почесал подбородок, на котором выступала уже тёмная щетина, и перевёл задумчивый взгляд на Вознесенскую,- Люб, что со швом? 

Любовь быстро пролистнула данные УЗИ и отрапортовала: 

- Истончается в динамике, Сергей Иванович. 

- И шейка дубовая,- себе под нос произнёс Соболев, хмурясь. Подошёл к Любе, пролистал анализы, данные,- Мда, сорок и одна...Значит что, Любовь Павловна? 

Его взгляд на секунду задорно вспыхнул, а губы растянулись в кривой улыбке. Люба просто не могла не улыбнуться в ответ. Сергей, бесспорно, ей нравился и просто как мужчина, но в рабочей обстановке это был какой-то совершенно иной уровень. Под ложечкой жарко и щекотно сосало, кожу жгло от мягкого внутреннего огня. Что может быть привлекательней умного, невольно вызывающего уважение как профессионал, мужчины? Люба вспомнить не могла. 

- Значит кесарево, Сергей Иванович,- тихо ответила, смотря в карие глубокие глаза. Сама удивилась, как хрипло и интимно это прозвучало. 

Соболев неожиданно подмигнул, тоже уловив, похоже, запретные интонации в Любином голосе, и повернулся к женщинам, сидящим вокруг Вознесенской на стульчиках, придвинутых к письменному столу. 

- Ирина Евгеньевна, чья пациентка? 

Вместо неё ответила Марья Петровна. 

- Моя, СерИваныч. 

- Ну, отлично. Кесарите завтра, я в операционную к вам подойду,- Соболев на пятках развернулся к замершей за ним женщине,- Ну, что, голубушка, завтра на операцию. 

- Спасибо,- выдохнула будущая роженица и счастливо заулыбалась,- Спасибо, это очень хорошо! 

- Что ж хорошего? Я думал, вы расстроитесь,- удивился Сергей,- То ли родить- самой встать и уйти, то ли от полостной операции отходить. Разница есть. 

- Да в прошлый раз двадцать часов промучилась. Страшно...И за малышку... 

- Ааа..Ну теперь всё по плану, да. Без двадцати часов. Люб, кто следующий? 

Люба послушно раскрыла ещё одну историю и пошла звать её хозяйку.
 

11. 11.

Последняя пациентка покинула смотровую спустя примерно полчаса. Соболев, кинув быстрый взгляд на настенные часы, небрежно подхватил один из стульев, стоящих вдоль ширмы, придвинул его вплотную к Любе и, оседлав его задом наперед, почесал затылок.

- Так, ну что там у нас в итоге? Сортируйте, Люб. Только быстрее, мне ещё к главврачу и на кафедру.

-Сейчас,- пробормотала Вознесенская, косясь на Сергея, положившего локти на спинку стула и наблюдающего за её действиями.

Заведующий умудрился сесть так близко, что его тёплое дыхание щекотало правое ухо и мешало сосредоточиться. Пальцы не слушались, отказываясь ловко перебирать и складывать бумажки. Люба сделала глубокий выдох, пытаясь скинуть потрескивающее напряжение. Это всё этот дурацкий тиндер виноват...и поцелуй. Она вроде бы об этом и не думала, а кончик языка всё равно покалывало от фантомного привкуса коньяка и чужой слюны во рту. И повторить хотелось...наверно...Метнула быстрый взгляд на Соболева из-под опущенных ресниц и ещё больше растерялась, наткнувшись на внимательный его. Тут же отвернулась. Сергей откашлялся.

- Люб, я сейчас уеду уже,- как- то хрипло и совсем не по-начальственному произнес Соболев, - Я вас Виоле Петровне передам. С ней в родзал пойдёте. Хорошо?

Люба не успела ответить, так как в разговор вклинилась подошедшая к столу Ирина Евгеньевна.

- А на кафедре что забыли, дорогой мой СерИваныч? Я вот завтра в отпуск, а тут день Медика на носу! Думала, посидим, чаи погоняем со спиртиком после рабочего дня по-приятельски, - её пухлая ладонь опустилась Соболеву на плечо и прилично так потрепала.