Вид впечатлял: прозрачный купол, подчеркивающий беспредельность неба, зеленый мох по сторонам дорожек к столикам, прозрачные водоемы с разной живностью, огромные клетки с птицами, перегородки-лабиринты, в которых жили тушканчиковые мыши. Хозяева заведения вполне могли брать вход просто «за посмотреть». Нам предложили уединенный столик ближе к краю террасы. Плетеное кресло было бесподобным. Просто, мягко, уютно, теплый плед сверху и понимание, что никуда отсюда не уйду. Зря я сделала такой выбор. С приорцем совершенно точно нельзя расслабляться. Хотя, если мы больше не увидимся, о террасе я не пожалею никогда. Леор уселся напротив. Правда, его кресло выглядело пожестче и помассивнее. Распорядитель оставил нам меню и отошел. Я совершенно не знала, что сказать своему спутнику, и принялась изучать меню. Оно было поделено на три сектора по планетам. Есть опция переключить категорию и все становится более понятно: горячее, напитки, десерты, деликатесы, супы. Есть хотелось жутко, но мне было подано женское меню без цен. Как правило, в ресторанах была традиция, что первым меню давали мужчине или главному, а он уже мог отключить опцию цены у своей спутницы. Говорят, что в некоторых заведениях постоянные клиенты могут оставить в женском варианте меню только блюда по-своему выбору. В моем экземпляре цен не было. Значит, платить будет он. Я же привыкла платить за себя сама. Леор оторвался от изучения своего меню:

– Что? – спросил он.

– Ничего, – ответила я. Не стоит начинать беседу с выяснений. Это дурной тон. Я нажала на самый скромный десерт и травяной чай. Здесь интересный купаж. Леор хитро посмотрел на меня, сделал свой выбор и отправил заказ.

– Итак, ты здесь, – он откинулся на спинку и довольно произнес.

– Ты хотел поговорить, – попыталась напомнить я.

– Ну да! У тебя очень красивые волосы.

– Спасибо!

– Как прошел твой день?

– Нормально, – но хмурая складочка на лбу, похоже, выдала меня.

– Где ты учишься? – полюбопытствовал он.

– Академия

– Ого! И на кого?

– Кафедра исследований биообразцов.

– Я тоже закончил Академию. Правда, восемь квадраронов назад. – его глаза засияли.

– А специальность?

– Управление проектами. Тебе нравится в Академии?

– Да, серьезная подготовка. Но жду не дождусь, когда смогу закончить и заняться исследованиями.

– В Академии все легко и беззаботно. Жизнь ставит, скажем так, более сложные задачи и постоянно сбрасывает на тебя новые переменные, – в его голосе чувствовалась ностальгия по старым добрым студенческим временам.

– Ты можешь туда вернуться за второй специальностью, – мое предложение имело смысл, и приорец вполне мог себе это позволить.

– Агния, я иду вперед, а не назад, чтобы ни случилось. А ты часто бегаешь от проблем?

– Я не бегаю. С чего ты взял? У меня нет проблем, – ринулась в защиту я.

– Хорошо-хорошо, но ты была неимоверно расстроенной в день нашего знакомства, – приорец поднял вверх ладони в жесте, означающем ненападение.

– И?

– Ты мне напомнила младшую сестру. – признался мужчина.

– Это остановило тебя в лифте?

– Да, твои глаза. Твой испуг. Я был на грани.

– Я поняла. Я похожа на твою сестру?

– Да, она очень домашняя.

– Часто с ней видитесь?

– Нет, она далеко. Очень редко. А у тебя есть сестры или братья?

– Да, три брата.

– Ничего себе. Как твои родители решились?

– Непросто, – я понимала его вопрос, но вдаваться в подробности не хотела. На Эминее бесплатно можно было позволить себе два ребенка. Если больше, то либо космическая экспедиция и другие планеты или баснословный налог. Но планета была одной из самой благополучных, и мало кто хотел покидать ее по собственному желанию. Особенно учитывая очередь желающих иммигрировать на нее. На нашей планете гражданство приезжим давали за большие деньги, заслуги и по законодательству в порядке очереди взамен уехавших. Нам повезло, одна из бездетных пар рода подарила нам свое право на одного. А могла ведь продать. Не знаю, как с ними договорилась Кларисса. Но родители, благодаря этому, выплачивали лишь за одного ребенка.