– в случае возникновения вопроса о толковании или применении Конвенции, когда на вступление в дело может претендовать любое государство – участник Конвенции.

Интересно, что, согласно ст. 31 Статута, третья сторона может быть допущена к участию в разбирательстве независимо от выбора процедуры, сделанного этой стороной по ст. 287 Конвенции.

В Конвенции нет положений, прямо уполномочивающих Трибунал давать консультативные заключения; однако в ст. 21 Статута сказано, что Трибунал вправе это делать, если это специально предусмотрено международным соглашением, связанным с целями Конвенции, а сам запрос о консультативном заключении передается Трибуналу любым органом, уполномоченным на то посредством соглашения (ст. 138 Регламента).

c) особое место МТМП среди других судов и арбитражей

Особое место Международного трибунала по морскому праву среди других обязательных средств разрешения споров по Конвенции определяется некоторыми особенностями его юрисдикции, о чем упоминалось выше.

Прежде всего отметим некоторые процессуальные особенности рассмотрения споров в Трибунале. После обращения спорящих сторон в Трибунал возникает два вида взаимоотношений: взаимоотношения между Трибуналом и сторонами и взаимоотношения между самими сторонами;

—) устное производство

Устное производство, представляющее собой неформальные переговоры между сторонами, трудно оценить по достоинству, и Трибунал даже в рамках общепринятой в международном праве практики не всегда квалифицирует его одинаково. Это нашло отражение в деле «Хошинмару»[50]. Трибунал постановил, что протокол заседания российско-японской комиссии по рыболовству может определять права и обязанности сторон, но отметил при этом, что, хотя он и отражает согласованную позицию сторон, Трибунал не может найти в нем юридической договоренности по рассматриваемому вопросу, а именно – по критериям определения размера залога. Трибунал также добавил, что концепция молчаливого согласия в случае устного производства неприменима, поскольку Япония не обязана как-либо реагировать на запросы.

В другом же случае, касающемся спора по поводу делимитации морской границы между Бангладеш и Мьянмой в Бенгальском заливе[51], Трибунал постановил, что протокол, составленный неуполномоченными представителями делегаций двух стран, является всего лишь записью условного взаимопонимания, не создающей никаких правовых обязательств;

—) прекращение дела

Дело «Чайсири Рифер 2»[52] было инициировано Панамой для незамедлительного освобождения судна, его команды и груза, задержанных властями Йемена. 13 июля 2001 г. Панама и Йемен заключили соглашение, и после освобождения судна, его груза и команды дело было исключено из реестра дел Трибунала. В данном случае заключение внесудебной договоренности стало возможным благодаря средствам защиты, предоставляемым Трибуналом.

В деле «Чаисири Рифер 2» имелось ходатайство о незамедлительном освобождении судна, поданное в соответствии со ст. 292 Конвенции по морскому праву ООН. После назначения даты слушаний стороны уведомили Трибунал, что достигли договоренности, и дело было исключено из реестра в соответствии с положениями ст. 105 (2) и (3) Регламента Трибунала. По всей видимости, возможность удовлетворения требований заявителя способствовала внесудебному урегулированию спора.

Прекращение дела часто называют чисто процедурным или административным вопросом: соответствующие положения правил рассматривают только вопросы «как», а не «почему» применительно к обстоятельствам.

—) молчаливое согласие

Трибунал также уделил внимание важному вопросу молчаливого согласия, хотя в решении не приводится соответствующих разъяснений. Спорящие стороны не могли договориться об участии государства Сент-Винсент и Гренадины